— Всё так просто? — выдавила Лили.
— Я ничего не сделал. Всего лишь натолкнул на мысль уличить не слишком честолюбивого человека. Хейн бы проиграл заседание, чтобы там кто не говорил. Шон подонок и без особых знаний о его поступках Грасс понял это, когда от него начали поступать жалобы. Он очень толковый судья, нам повезло. С этим улажено.
Пришёл официант и, забрав посуду, удалился. Второй, подошедший следом, принёс кофе, чай и десерты. В моей груди разгоралась надежда, что всё действительно может получиться, без лишних жертв и серьёзных происшествий. Главное без этой встречи Лили с Эндрю. Я сердцем чувствовал, что из этого ничего хорошего не выйдет. Или, может быть, это лишь мои излишние переживания и паранойя? Слишком на это не похоже. Такие приступы я раньше давил в два счёта. «Да, но это было раньше, Дориан. Раньше, когда не было Лили», — добавляло подсознание.
— Ты будешь завтра на суде? — спросил я.
— Да, я хочу посмотреть в глаза родственникам этого иуды. Да и на него своими зоркими сверкнуть, — кивнул он, сделав глоток кофе. Его мобильник мягко пиликнул. — Вот и Уэлч.
Я посмотрел на Лили, пока Кристиан изучал глазами текст. Она смотрела отрешённо перед собой и потирала свободной рукой шею. Её левая всё ещё была зажата в моей, и когда я медленно отпустил её пальцы, она вздрогнула и с мягкой улыбкой посмотрела мне в глаза:
— Видишь, Дориан… иногда хорошо высказаться и попросить о помощи.
— Ты не должен справляться в одиночку, — тихо добавила бабушка, улыбаясь одними бирюзовыми глазами, — У тебя есть семья. Есть близкие люди. Ты всегда должен знать, что помощь и утешение — это не что-то сверхъестественное и если в этом есть потребность, ты обязан получить поддержку.
— Бизнес — это люди, Дориан, — проговорил Кристиан, оторвав взгляд от экрана мобильника, — Если ты будешь бороться со всем один — от тебя ничего не останется. Пойми, дорогой, самостоятельность — это хорошо, но люди, совет которых в цене, намного лучше самоличных побед путём большой крови.
— Я это понимаю, — тихо произнёс я, — Так, что там с Эндрю?
— Да, я его узнал, — кивнул он, — Он чуть старше Теодора, сын Лиама Батлера, моего однокурсника. Лиам был очень смышлёным, богатеньким сыночком богатого папочки. Меня отчислили спустя два года из Гарварда, а он…
— Отчислили? — вытаращился я. Кристиан рассмеялся на пару с бабушкой. — Ты скрывал это?
— Почему скрывал? Меня толком никто и никогда об этом не спрашивал, — пожал он плечами, — Самое главное то, что вы бы никогда об этом и не подумали.
— Действительно, — выдохнула Лили.
— Значит мы, последователи, начиная с отца… зубрили как проклятые, чтобы соответствовать деду, а тебя отчислили? — не мог поверить я. Анастейша смеялась так звонко, что улыбка непроизвольно появилась на губах Кристиана. Между тем, он, потирая подбородок, продолжал.
— Да, за весьма скудное посещение… Моя молодость была более бурной, нежели у вас. В моё время было принято гордится, что тебя вышвырнули из Гарварда или Оксфорда, — мальчишеская улыбка заиграла на губах Кристиана.
— Тогда… почему ты травил за это Адама, мужа моей тёти?! Его же то же отчислили из Оксфорда… И то же со второго курса, он мне рассказывал, — поделился я. Кристиан мечтательно поднял глаза к потолку, медленно произнеся:
— Понимаете: кому-то, чтобы стать умным, остепениться, сбросить мальчишество — надо обязательно тухнуть за учебниками. Кому-то, помогает опыт, подвешенный язык, смекалка и люди. Я — второй случай. Я никогда не был мальчиком… Или, вернее, слишком рано перестал им быть, именно поэтому мои поступки оправданий не знали. У меня был прикрыт тыл, была опора и некоторая денежная поддержка — к тому же, я прекрасно знал, что ладил с людьми и знал, что ими движет. Интуитивно. Меня — выгнали из Гарварда, а я стал тем, кем стал. А Лиам Батлер висел на доске почёта и дисциплины. И что? Он обанкротил фирму отца, сына растил на деньги жены, очень богатой француженки Керстин. Этот мальчик — маминькин богатый сыночек, как выяснилось, твой отец, Лили…. Его тоже выгнали, как и Адама, из Оксфорда. У него сейчас большая корпорация в Массачусетсе и даже «Бонд Банк», основные отделения которого располагаются в Швейцарии, так как строились по их принципу.
— «Бонд Банк» — швейцарский банк… то есть, — я часто моргал, еле вникая в происходящее, — Это значит… Я сегодня изучал документы, там было это название… Получается, Шон добыл деньги для своего отца?
— Внёс вклад этот ублюдок, да, — кивнул Кристиан, продолжая распивать кофе.
— Вполне возможно, что такой самодур, как Эндрю Батлер, сказал показать Шону на что он способен, — тихо сказала Лили, потирая ладонями щёки.
— Я так и знал, что они связаны. Я ведь говорил тебе, Лили, помнишь?
Она судорожно вздохнула.
— Тогда у меня ещё была надежда, что отец не сгнил… окончательно, — проговорила она, ковыряя ложкой в мороженом, — Но эта надежда оказалась пустой, как и большинство моих надежд, возложенных на Батлеров. Да, Дориан, я теперь понимаю, что мне… опасно с ними связываться.
— Да, Лили, — кивнул Кристиан, — Тебе вообще нужно привлекать сейчас как можно меньше их внимания. То, что ты с Дорианом, для них как красная тряпка для быка.
— Я просто хочу понять, — тихо выдавила Лили, — Чего они хотят? Зачем им разорять бизнес Дориана? Почему именно его?
— Ну, — начал было Кристиан, задумчиво хмурясь.
— Из-за меня, — сглотнула она, прошептав, — Дориан был ранен в ногу Шоном. Теодор в грудь Батлером. Я знаю, что эти новости для вас гром среди ясного неба, но сейчас вся эта боль позади и вы… должны знать, что их шайка опасна. Дориан ссорился с моим выродком-братом, был ранен… Теодор тоже поехал на разборки из-за меня. Натравливая и запутывая, они имеют только одну цель — достать меня. Я должна в любом случае сама наведаться к ним, если хочу это всё остановить.
— Нет, Лили, — сказал я резко и посмотрел ей в глаза, — Мы договаривались с тобой. Если Эндрю связан с Шоном, ты не будешь рисковать собой. И точка.
— Дориан, а я не могу рисковать тобой! Если ты думаешь, что мне так легко сидеть сложа руки и ничего не делать — ты ошибаешься. Я хочу помочь, а ты заранее отбрасываешь вариант, что я могу! Это гложет меня не меньше, чем тебя!
— Они не перед чем уже не остановятся!
— Тогда пусть скажут напрямую, чего они хотят!
— Дети, дети, — громко произнёс Кристиан, прикрыв глаза и поглаживая переживающую Ану рукой по спине, — Никто никаких действий до завтрашнего суда не принимает. Если они покушались на жизнь моего сына и внука — они за это поплатятся. Не парите горячку. Всё, что от вас требуется, это беречь себя. У меня появился…. Кент, — ухмыльнулся Кристиан, — Ана, возрадуйся, я благословляю выбор Софины.
— Впутывать сюда Арбаля? Серьёзно? — сощурился я.
— На каждое зло должна быть своя сила, — одобрительно кивнула Ана, — Я думаю, что не нам бороться с подобного рода…
— Ублюдками, — произнёс просто её муж. Ана, кивнув, указала рукой на Кристиана и продолжила:
— Именно. Если бы я узнала раньше, что вы пострадали, я бы лично их прикончила, — она замолчала на несколько секунд, — А этот Теодор… со своими разборками! Куда он вообще втягивается? Я ещё звонила ему неделю назад, всё удивлялась, что он так долго делает на этом ранчо. А он, оказывается, был ранен…
— Он как помешался, говоря о ранчо, — ухмыльнулся Кристиан, — Никогда не видел мужчину, настолько влюблённого в свой плоский живот. Я занимался скачками в его годы, но более приятными, да, Ана?
— Кристиан, — протянула Анастейша, закатывая глаза и убирая прядь волос, выпавшую на лицо из классически уложенного каре, — Самое лучшее, что ты сказал за сегодня, так это то, что парень Софины и нам может быть полезен.