А вот я, вспомнив, что вчера сотворил со своим мизинцем, удивлённо перевёл взгляд на свою кисть. Палец, ночью нывший и болевший, как-то быстро и странно зажил. Я думал, он был сломан, а сейчас выглядел ровным и двигался нормально. Может мне вчера показалось… сам придумал, что сломал, а мизинец лишь с сустава выскочил, а потом как-то обратно заскочил? Странность на странности…
Нервно сглотнув, богиня вновь уставилась на меня. Затем на моих слуг, словно пытаясь спросить, «это вообще нормально»⁈
— Ну… чего? Ешь, остынет ведь. — Не без издёвки выдал я и принялся наполнять своё брюхо приятным, мясным бульоном. После речного похода картофель и редкие другие овощи в супе казались едой богов. Даже отсутствие соли и перца не могли помешать мне наслаждаться сием произведением кулинарных искусств.
Богиня, повторяя за мной, так же пригубила снедь. Раз, затем другой, третий, кажется, она вошла во вкус. Быстро и умело орудуя столовыми приборами, женщина с лазурными волосами, удивляя всех собравшихся манерами, не на процент не растеряла своей элегантности. Сёрбать, чавкать или позволять остаткам еды зацепиться за губы? Это точно не про неё. Безупречность и благородность в каждом движении, вот что такое бог, вот что такое Эсфея. Жаль манеры, уважение и понимание других — это не про неё.
Когда я только-только доедал суп, гостья, отодвинув опустевшие тарелки с первым и вторым, брала в руки кружку с отваром. По проступившему на её недовольном лице румянцу, я понимал, завтрак ей понравился. Это хорошо.
От второй порции (добавки), богиня отказалась. Дождавшись, когда я сам закончу, вновь предложила приступить к обсуждению самого важного, а именно, передачи моего тела в её пользование под предлогом возвышения моей пропащей души. Совсем дурная что ли?
— Отказываюсь. — Вспоминая светлячка из моего давнешнего сна, также как и ранее, ответил я, в очередной раз огорчив непонимающее причину моего отказа божество.
— Разве ты не хочешь стать ангелом, не хочешь занять место в рядах моего божественно войска. Став слугой, отдав мне своё тело, ты обретешь неописуемую силу, будешь служить мне вечность и увидишь, как я вновь взойду на небесный престол! Услышь меня, человек, ты телом станешь единым с Древним Богом, а душой обретёшь ангельскую силу. Это величайшая из возможных благ, когда-либо предложенных живым!
— А я смогу использовать силу для защиты этого поселение? — Спросил я.
— Нет, это чужое пространство, да и ангелам не позволено вмешиваться в дела живых. — Ответила богиня. Уже здесь мне хотелось послать её куда подальше, да только любопытство взяло верх.
— Ясно, а гулять по мирам, изучать другие виды, народы?
— Нет, ты ведь будешь в рядах моего войска, что будет в почётном карауле ждать часа Последней битвы. — Категорично ответила Эсфея.
— Ладно… а в войске твоём есть какие-то развлечения, выпивка, женщины там доступные, балы, пиры, банкеты… выходное пособие на христианские праздники и…
— Конечно же нет! — Воскликнула недовольно божество. — Это ведь небесная армия, а не… какой-то сброд земной.
От перспективы батрачить на кого-то целую вечность меня аж перекосило. Я в этой-то жизни работать особо не хочу. По факту, въёбывая только ради красивых и милых попок, радующими меня всеми возможными способами. А тут ради какой-то мерзкой цундэрэ (недотроги) вечность батрачить среди недотраханных, неадекватных импотентов ангелов? Да ещё и с перспективой, что в конце концов меня всё равно ёбнут в какой-то последней битве…
— Категорично отказываюсь. Предложение заманчивое (НЕТ!), поэтому, думаю, ты легко найдёшь для себя какую-нибудь тушку и… пойдёшь за своим троном или что ты там хочешь вернуть.
— Ты не понимаешь, Матвей. Вдумайся, вместе с тобой мы можем одолеть зреющее в мире богов вселенское зло. Только подумай, ты, букашка, не значащая ничего для мироздания, пылинка, простой смертный, будешь одним из первых, кто увидит, как я разобью тёмное войско Кровавого кузнеца, а после…
— А кто сказал, что Кровавый Кузнец вселенское зло? — Меня сейчас так унизили, что хотелось кое-кому переебать со злости. Едва сдержавшись, попросил у Муррки ещё отвара, да такого, чтоб погорячее.
— Ну как же, ты ведь видишь, что происходит в его мире, какие зверства вытворяют его дети и…
— Забавно-забавно… Расскажите мне пожалуйста, по какой причине я в этом мире? — Мой вопрос показушно опечалил Эсфею. И когда та вдалась в подробности, так же очень огорчил меня.