Лежа животом на кровати, ежесекундно ожидала разряда в шею, болезненных уколов за грубость и не повиновение (ведь не призналась, с кем переписывалась), но либо Максим не использовал свой браслет с кнопкой, посылающей ток в ошейник, либо радиус действия ограничен и я могла получить удар только, находясь поблизости.
Не дождавшись от меня ответа, Максим вновь прислал сообщение. На экране появились черные буквы, расплывающиеся от недоверия. Даже пошевелиться страшно от прочитанного:
«Кабана выписали. Теперь красавец с разорванной щекой. Мы дали ему погоняло «Монстр».
Боюсь подумать, что со мной будет если, когда-нибудь ему попадусь.
И следом новое сообщение: «Через тридцать минут жду у себя. Хочу завтрак.»
Из двух зол пришлось выбрать меньшее — Максима. Он ближе и менее страшен, чем изуродованный, злой Кабан.
***
По дороге до дома Максима тайком бросала короткие взгляды из-под ресниц, маскируя любопытство, открыто старалась не рассматривать студентов. В тени дерева на лавочке устроилась пара, девушка в короткой юбке на коленях парня. «Влюбленные» сильно заняты друг другом, настолько что кажется парень вытащит из шорт свои «причиндалы», ну а девушка «съест» его. Целуются, обнимаются. Меня не раздражают обычно проявления любви на людях. Наоборот даже немного завидно. Есть кто-то кому ты нужен. Но здесь что-то отталкивало. В лучах солнца на запястье девушки сверкнул браслет из серебристого металла, внутри колец-звеньев красные камни-капли. У меня такого же дизайна — ошейник, давящий на шею и царапающий кожу.
С виду пара похожа на влюбленных, девушка не может оторвать от хозяина рук, цепляется в его шею и очень страстно целует, настолько что видно их языки. Но ее «хозяин» расслаблено поставил руки на лавочку, позволял себя трогать, в ответ не ласкал, только целовался, а девушка прицепилась прочно к его губам. Не отодрать. Создается впечатление односторонней связи. Она нуждалась в хозяине, а он так и быть позволял.
Может я слишком мнительная и у них правда любовь?
По дороге встретила еще много пар. Куклы кто с ошейником, кто с браслетом. Возле дома Максима и вовсе стала свидетельницей ссоры «влюбленных». Девушка в разорванной рубахе, сводила концы одежды, скрывая грудь, сидела на пыльном, горячем от солнца асфальте. И плакала так горько, будто муж любимый изменил или умер кто-то близкий. Она визжала «не уходи» и держала парня за икру ноги и мешала тому уйти.
Люди собрались вокруг и хихикали, как глупые дети, а ей все равно, ей необходим хозяин. Лицо у девушки красное от слез, размазываемых по щекам и векам, черные разводы от туши испортили ее лицо. Хозяин пытался вернуть свою ногу, а когда не смог, просто толкнул куклу в плечо. Отбросил от себя, ведь она грязь...вещь.
Я примерно минуту не могла отвести взгляда. Как и вся толпа наблюдала. Вставала на цыпочки и выглядывала за плечо ребят на девушку, сжавшуюся на асфальте. Это полная моральная деградация. Похоже у кукол развивается зависимость от Хозяина, настолько что они готова биться головой об асфальт лишь бы он вернулся. Но он не вернулся, оставил ее плакать, сводить концы разорванной рубашки и выть. А толпа веселилась и изображала вой. Не люблю жалеть людей, обычно они сами виноваты в своих бедах, если только это не внезапное «горе» или воля судьбы. А сейчас мерзко от собственной жалости, вряд ли бы девочка приняла свою участь, будучи в уме.
Здесь другой мир. Если подумать, то прежде я не знала настолько богатого мира. Оказывается я больше бедная, чем богатая, потому что веселье над чужим горем мне чуждо.
Едва девочку унесли, я начала подниматься по ступеням многоэтажного отеля — единственного высокого здания в университетском городке. Тот в котором на первом этаже ресторан, а на верхних — номера. Сюда Максим приносил на руках и по больше части я была здесь в полу бредовом состоянии, но, на удивление, добралась по памяти до знакомого номера.
При первом же стуке по двери появился Максим. Привычно без верха, в свободных светло-коричневых шортах выше колена.
Наверное, надо было что-то сказать, поздороваться, но единственное на что хватило с «отсутствующим» - равнодушным лицом оттеснить его и, едва не наступив на ногу, пройти в открытый проем между владельцем номера и дверью. Должно быть удивлен наглости. Но я не от наглости, я еще где-то там. Вместе с той куклой валялась на асфальте и рыдала, чтобы хозяин обратил на меня внимание.