Мари с силой сдавила ему руку и сквозь пальцы стала пробиваться бурая жидкость. Ответить ему она так и не успела. Глеб потерял сознание и повалился на груду сухих листьев. Через три минуты, его тело исчезло, оставив после себя сет дешевой одежды, которую я отправил следом за плащом.
На ужин у нас были запеченные в глине огромный велоцептор с грибами и последней лепешкой, которую мы разделили на две почти равные части. Оставаться на ночь в игре было незачем.
－ "Не понимаю, зачем я себе накупил так много палаток и шатров, если все равно на ночь ухожу в кабинет. Тем более что спать мне практически не надо."
－ Ну что, встречаемся у меня через час? Ты обещал. － Сказала Мари разминая руки и спину. Всю дорогу она тащила на себе рюкзак с песком и палками, имитирующими запас еды, лук и стрелы.
－ Не волнуйся, я помню. Премьерный показ от Дисней и Марвел. Как хоть называется этот киношедевр.
－ Не помню. Какое-то короткое женское имя. Не опаздывай.
Тело Марине растворилось в воздухе.
23. Марине. Ночные тревоги
－ "Зачем" － спрашивала я себя вновь и вновь. － "Хотела раздвинуть ноги, дура. Ну вот кто так делает?! Кигил сидит рядом, достаточно протянуть руку и все будет."
Мысли почему-то путались и в горле пересохло.
－ "Ну вот почему мужики все такие кретины. Их приглашаешь в дом, сажаешь рядом с собой… Может я не стой стороны села? Да нет, вроде он правша, левой рукой обнимет, а правой…, посмотрим еще как он целуется, а там видно будет."
Как только я представила себе, как Кигил меня целует и лезет рукой ниже живота, меня опять накрыло неприятная дрожь. Перед глазами всплыл образ жирной туши Пьера, которая пускает газы и заливает все вокруг себя потом, а я лежу и жду, когда он выдохнется, и наконец слезет с меня.
Каждый раз когда тело Пьера начинало сквозь сон похрюкивать, я тихонько отползла в сторону, и прячась за ночной лампой, подолгу смотрела на спящую, свиноподобную тушу хозяина, представляя, как буду медленно его убивать. Очень, очень, медленно. Нас этому научила Сана, одна из тех двух девушек, с которыми я жила в доме толстяка.
Однажды ночью, когда возня наверху закончилась, мы с Адой забрались на кухню, и, к своему ужасу, обнаружили что пропал большой нож. Если его забрала та, чья очередь сегодня ублажать толстяка, то жить нам осталось считанные секунды. Как только медицинский обруч на руке Пьера зафиксирует смерть носителя, наши ошейники моментально разрядятся, выдав в шейный позвонок весь запас оставшийся в них энергии.
Ворвавшись в хозяйскую спальню, мы увидели как Сан стоит над спящим Пьером и мечтательно улыбается. В правой руке она сжимала кухонный тесак для разделки крупной рыбы, и время от времени изображала им, как режет и колет лежащего под ней толстяка. В те моменты, на ее лице проскакивали гримасы безумия и ярости. Всегда такая добрая и жизнерадостная Сана, самая младшая из нас, в эти моменты была похожа, одновременно, на всех демонов бездны. Закончив свой безумный ритуал над безмятежно храпящим Пьером, она весело нам кивнула, подобрала халат и с довольным лицом, направилась к лестнице.
Спустившись на кухню, девушка призналась, что каждые три дня, когда наступает ее очередь ложится под Пьера, она, незаметно, берет собой наверх иглы, ножи и прочие вещи, которыми, по ее мнению, можно мучительно убить мужчину. Эти предметы ей были необходимы, чтобы лучше себе представлять, как она будет лишать жизни нашего общего хозяина. По ее словам, такая "медитация", помогала ей не сойти с ума, не сломаться и не превратится как мы с Адой в тупых овец, которые молча терпят как их стригут и в конце пустят на мясо, точнее на органы.
Сана была из племени бушменов. Традиция убивать насильников, у женщин ее народа, было вполне обычным явлением, уходящей корнями в далекую историю. В Емене и Аравии, где кочевало ее племя, похищение молодых невест считалось обыденным делом, как и опасность для "женихов", проснутся после ночи любовных утех с отрезанной головой и собственным членом во рту.
Приняв на вооружение этот метод психологической разгрузки, который веками оттачивался суровыми арабскими женщинами, я тогда сумела взять себя в руки, выйти из состояния забитой, овощей-подобной куклы и со временем даже придумать несколько реальных планов побега, один из которых, в конце концов, удалось осуществить.
－ Ты в курсе что этой школьнице уже за тридцатник. － Тем временем продолжал комментировать Кигил происходящие на экране видеостенки. － А еще она наркоманка и у нее больной мозг.
－ Ты, о чем, － не поняла я. Мысли о последствиях поцелуя с Кигилом и моих психологических проблемах, совершенно вырвали из реальности.