Церковь была внушительным романским собором в Старом Городе, рядом с парком Основателя. Вероника как раз приехала, когда часы громко пробили девять утра. Она присоединилась к толпе, идущей к двойным дверям, и постаралась смешаться.
Ее глазам понадобилось время, чтобы приспособиться к католическому мраку. Круги красного, синего и зеленого отражались на впалом нефе от массивных окон. Высокие органные трубы торчали за алтарем, задрапированным белой тканью. Она заметила, что большинство людей перед ней опускают пальцы в чашу со святой водой в форме ракушки, но она решила пропустить этот конкретный обряд. Если я загорюсь, это точно разрушит мое прикрытие.
Она села на одну из скамеек сзади и посмотрела на толпящихся прихожан. Молодые семьи загоняли детей и успокаивали нервных младенцев. Три очень старых женщины, двое с тростями, нетвердо шли к передней части церкви, кланяясь алтарю, прежде чем сесть. Мужчина в свитере с ромбами громко рассмеялся, потом его жена его успокоила.
Она немного оторопела, когда увидела Лиама Фицпатрика, который явно был не в своей тарелке в рубашке и галстуке. Теперь его лицо было в рытвинах и шрамах, время и криминальная жизнь взяли свое. Он как обычно был окружен кузенами и братьями. Вероника узнала Дэнни Бойда, грубого кузена Лиама и Киэрэн Фицпатрик, которая была на третьем курсе, когда Вероника училась на первом в «Нептун Хай». Боевые Фицпатрики были наиболее известной криминальной семьей в Нептуне, хотя их влияние таяло. Они казались почти тихими сейчас, по сравнению с дикостью, которая творилась в 145 километрах к югу, в Тихуане. Согласно Киту, Лиаму удалось не сесть в тюрьму за последние десять лет только потому, что он сдавал волкам все больше и больше своих пешек. Его даже байкеры больше не боялись.
Веронику отвлек знакомый голос. Она повернулась в другую сторону прохода. Немного позади она увидела короткие рыжие волосы, по которым она опознала Глейдис Корриган. Женщина помоложе, с песчаными кудрями, сидела рядом с ней, дочь, возможно племянница.
Без предупреждения орган издал несколько помпезных звуков. Прихожане поднялись одним скользящим движением, и ей стало ничего не видно. Она тоже встала, на долю секунды позже. Потом они все стали петь.
— Непорочная Мария, мы воспеваем тебя. Ты царствуешь сейчас на небесах с Иисусом, Королем нашим. Славься, славься, славься Мария…
Рядом с ней, крошечная, на вид высохшая женщина в бледно-розовом костюме, наклонилась, держа текст гимна так, чтобы Вероника могла видеть слова. Вероника благодарно ей улыбнулась и присоединилась.
Отец Патрик Фицпатрик — еще один брат Лиама — прошел по проходу в изумрудно-зеленом облачении. Румяный и с бычьей шеей, он больше походил на того, кто бы хорошо смотрелся на барном стуле в баре «Река Стикс», нежели в ризнице. Но насколько Вероника знала, он правда жил честно. Она подумала, чем же отличалось его воспитание.
Когда он взошел на возвышение, толпа села.
— Да прибудет с вами Господь — раздался его голос с нефа.
— И с вами — хором ответили прихожане практически механически.
— Я собрал вас всех, чтобы созерцать нашу потребность в спасении, — глаза отца Патрика двигались вдоль скамей. Наверное, это было воображение Вероники, но ей показалось, что его взгляд задержался на Лиаме и остальных членах клана Фицпатриков. — Давайте же помолимся.
Месса продолжалась, перемежаясь гимнами, молитвами и чтением. Отец Фицпатрик прочел несколько отрывков из Писания, включая Евангелие от Матфея 19:24, что для Вероники являлось свидетельством, что Нептун на самом деле может быть адом: «И еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие». Потом была короткая проповедь о жадности, за ней последовало причастие. Все это заняло около часа.
Наконец отец Фицпатрик прочел финальное благословение.
— Да благословит вас Бог, Отец, Сын и Святой дух.
— Аминь, — ответила толпа.
А потом все начали расходиться. Кто-то подошел к статуе Пресвятой Девы, стоя у свечей и оставаясь помолиться, остальные собрались в проходах, разговаривая с друзьями. Вероника наблюдала как Лиам Фицпатрик, сопровождаемый основной частью своей команды, проследовал сразу к выходу. Отца Фицпатрика окружили несколько пожилых женщин, одетых в твидовые костюмы, трепеща ресницами и греясь в его внимании.
— Вероника?
Она подпрыгнула от звука своего имени. Когда развернулась, она увидела Жаде Наварро. Она стояла перед Вероникой с ребенком на руках. Валентине только недавно исполнилось четыре года, и она смотрела на Веронику огромными, стеснительными глазами, окаймленными длинными ресницами, которые без сомнения достались ей от отца.