Без еще одного свидетеля, который бы заявил, она ничего не могла сделать. Ничего кроме как наблюдать за Митчем Беллами и ждать, надеясь, что у них что-то получится до того, как он постарается навредить кому-то еще.
По крайней мере, Мак все еще следит за его счетами, так что мы узнаем, если он что-то попытается сделать. Это как-то успокаивало. И у меня всегда есть телефон Душистого Горошка — не то, чтобы я им воспользуюсь. Но она иногда об этом думала, вынимая бумажку из кошелька и рассматривая ее. Представляя не очень приятные условия, в которых она спокойно может позвонить очень крупному, очень деловому человеку, чтобы тот позаботился о том, что она не может решить в суде.
Между этим и приготовлениями Логана к отъезду, она чувствовала себя нехарактерно беспомощной. Она начала бегать по утрам, чтобы просто чем-то заняться. Она бегала у пляжа и вокруг района, стараясь утомить себя настолько, чтобы было все равно. Пока это не работало, но она начала бегать быстрее. И она начала следить за выборами. Она читала каждую статью, которую могла достать, про Маршу Лэнгдон, одержимая результатами опросов и прогнозируя модели голосования. На этой неделе она несколько раз помогла Киту с делами, чтобы освободить его для подготовки к суду. Это было несложно, но ждать так становилось проще.
Голоса военных жен на похоронах звучали в ее голове Греческим хором. Мы стараемся приглядывать друг за другом. Что ж, увидишь. Это ей не помогало. Она не хотела быть членом их клуба. Не хотела знать каково это, быть так далеко от единственного человека, которого она хотела видеть каждый день.
— Вероника.
Она вернулась в реальность и повернулась к Логану. Он наблюдал за океаном, его глаза сосредоточились на волнах, брови были слегка нахмурены.
— Ты же знаешь, что мы справимся, да? — спросил он.
Она хотела сказать да. Уверить его, оставить их утро простым. У нее было чувство, что так бы сделала Кэти и другие военные жены. Но она не могла заставить себя говорить.
— Что ж, это не обнадеживает, — пробормотал он, поворачиваясь чтобы посмотреть на нее.
Она прижала колени к груди.
— Логан, это все еще ново для меня. Эти все возвращения и уходы, круг из потерь тебя и твоего возвращения, чтобы только еще раз тебя потерять.
— Ты не теряешь меня, Вероника, — он пробежал руками по волосам. — Ты знаешь, я не оставляю тебя.
— Но ты и не остаешься.
Какое-то время они сидели в тишине. Плечи Вероники были напряжены, ее ногти впились в ладони. Когда Логан снова заговорил, его голос был тихим. Она подняла глаза, чтобы встретить его взгляд. Он был серьезным и грустным.
— Послушай, Вероника, я знаю что ты взбешена, что я уезжаю раньше, — она моргнула с удивлением. Он усмехнулся. — Прости, ты плохая актриса. А я вырос в семье плохих актеров, так что я разбираюсь. В любом случае, у тебя есть на это право. Я понимаю. Но дело не в тебе. Это убивает меня, оставлять тебя. Я это ненавижу. Но я должен, потому что я таков какой есть. Ты просто не понимаешь что эта работа для меня значит.
— Так расскажи.
Он провел рукой по лицу. Несколько долгих минут он собирался с мыслями.
— Тебя не было девять лет, так что ты увидела только то, что со мной стало. То, что было… давай просто скажем, что было плохо. Я довольно серьезно пил. И употреблял кое-что еще, довольно плохое, — он невесело рассмеялся. — Ты знаешь каково тут. Пока ты называешь это «тусовкой», все в порядке. Но все выходило из-под контроля. Даже Дик волновался, а это должно тебе кое-что сказать, — он покачал головой. — Кое-что я едва помню. Как однажды я пробрался в дом к женщине, думая что это дом Дика. Она нашла меня отрубившемся на диване. Мне повезло, что она не вызвала полицию. Но дело в том, что мне было плевать. Вот что было самое страшное.
Что-то сжалось вокруг сердца Вероники, как будто кто-то загонял в нее когти. Но она ничего не сказала.
— Все казалось бессмысленным и глупым. Я помню, как однажды утром я катался на доске и довольно долго сидел в океане. Я отгреб так далеко, как только смог, и волны были изумительные, но я не мог заставить себя подняться. Я подумал просто упасть с доски и дать себе дрейфовать. Посмотреть, могу ли я утонуть, не прикладывая к этому особых усилий, — он посмотрел в небо. — Полагаю, ничего шокирующего. Очередной голливудский бездельник, который не смог справится со своими проблемами.
Вероника резко вдохнула. Тогда она была в Стенфорде, стараясь забыть все, что оставила позади. Стараясь забыть Логана. Пока она жаловалась на бессонные ночи и высокопарную академическую прозу, он спокойно и мимоходом думал о том, чтобы покончить жизнь самоубийством.