— Ты читала «Квиддич сквозь века»? — обомлел Джордж.
— Почему бы и нет? — Гермиона нарочито небрежно пожала плечами, будто прочла книгу не в прошлом месяце, а чуть ли не в младенческом возрасте. — Мне, к слову, как-то сказали, что я похожа на МакКормак, но там не было её колдографии.
— Джинни, у тебя же есть полная коллекция вкладышей из-под шоколадных лягушек с игроками Британской лиги! — подсказал Перси.
— Точно! — сестра благодарно посмотрела на него и взмахнула палочкой. Через минуту в гостиную влетел альбом, обложка которого была щедро заляпана пятнами масла для мётел. Джинни стала быстро переворачивать страницы и с торжествующим видом вытащила вкладыш. — Катриона МакКормак! Была популярна в шестидесятых и начале семидесятых…
— Так она уже старая, — хмыкнул Рон. — Неудивительно, что мы её не знаем.
— …охотница и капитан команды «Гордость Портри». Посмотрите, какая красавица! — Джинни продемонстрировала лицевую сторону карточки. Красивая девушка улыбалась с глянца и махала рукой.
— Она, кстати, потрясающе исполняла кручёный запуск бладжера, — Гермиона задумала окончательно поразить друзей.
— Квоффла.
— Что?
— Квоффла, — великодушно повторил Гарри. — МакКормак была охотницей — значит, исполняла удар квоффла.
Гермиона решила, что при следующей встрече выскажет Регулусу Блэку всё, что думает о нём и его методах проверки её знаний.
Карточка тем временем перешла из рук Рона к Джорджу.
— Глаз не отвести, — сказал тот, присвистнув.
— Не вижу ничего общего с Гермионой, — обронил Рон, но тут же стушевался под убийственным взглядом сестры и стал краснее носа оленя Рудольфа. Гермиона слов Уизли почти не слышала. Она придирчиво изучила изображение охотницы, не находя с ней ни единой общей черты.
Затем Молли вынесла десерт — шоколад, пудинг и карамельные трости.
Гермионе никак не удавалось погрузиться в праздничную суету. Она смеялась, глядя на то, как Перси подманивает молоком имбирных человечков, и хлопала в ладоши, когда письмо Чарли рассыпалось конфетти, но её сердце было не на месте. Она была не на месте. Её где-то ждали, пока она сидела рядом с Роном и слушала о новых шутихах из «Вредилок».
— Мне нужно идти, — внезапно проговорила Гермиона и тут же поняла, что собиралась сказать это последние полтора часа, если не больше.
Гарри подавился пудингом от неожиданности, и Джинни принялась хлопать его по спине.
— Мерлин! Куда же ты собралась посреди ночи? — изумился Артур, первым обретя дар речи.
— В Хогвартс! — объявила Гермиона, приманив с помощью «Акцио» сумочку, пальто и шарф. — Я кое-что оставила там, кое-что крайне важное.
Она с извиняющейся улыбкой повернулась к Рону. Он приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, напомнив ей лягушонка Кермита.
— Ещё раз поздравляю! — выпалила Гермиона и поспешила к двери, пока с кухни не появилась миссис Уизли — от Молли она так просто не уйдёт.
— Постой! — Рон догнал Гермиону у границы аппарационного барьера. — К чему срочность? Дай хоть провожу тебя. Тебе же придётся добираться до замка из Хогсмида.
— Я буду осторожна, — клюнув его в щёку, сказала Гермиона. — Воспользуюсь камином у Розмерты. Я же не на край света отправляюсь, а в Хогвартс.
— Но почему ты не хочешь воспользоваться нашим камином? — переварив услышанное, спросил Рон, однако Гермиона уже не могла ему ответить.
*
Серебряный и зелёный — цвета зимнего леса, цвета ночи. Месяц карабкался по небу, цепляясь за звёзды. Лесную тропу замело, лишь кое-где попадались следы кентавров. Гермиона пробиралась по сугробам, расчищая магией путь к заветной поляне, к тайне, которую хранили уснувшие под снегом камни и пушистые ветви сосен.
Гермиона остановилась передохнуть и прижалась к шершавому стволу. Она никогда не вызывала Регулуса — ей не приходилось. Кричер хотел его видеть, и тот откликался на зов. Придёт ли Регулус к ней? Достаточно ли её желания? Стало жарко, так жарко, что она развязала шарф, прежде чем идти дальше. Странно — она не боялась заблудиться.
— Итак, ты узнала, по какой причине я здесь появляюсь, и пришла положить этому конец? — казалось, голос Регулуса сочился из теней, касался её кожи.
Гермиона широко улыбнулась.
— Я пришла поздравить тебя с Рождеством!
— И приготовила мне подарок?
У него были всё те же взъерошенные волосы и любопытный взгляд, пробирающий до глубины души, задевающий в ней что-то… тёмное и тягучее.
— Да, — с апломбом объявила Гермиона, — песню!
— А ты хорошо поёшь?
— Нет, но возражения не принимаются, — и она, отринув сомнения, запела. Запела о белом Рождестве, сверкающих кронах деревьев и колокольчиках саней на снегу. (2) Всего один куплет, за время которого Гермиона переборола желание аппарировать на необитаемый остров. Наконец она замолчала, замерев под падающими хлопьями.
Удивительно: Регулус так часто дразнил её, но сейчас она сама дала ему повод потренировать остроумие, а он не проронил ни слова. Неужели совсем не понравилось?
— Счастливого Рождества, Регулус.
— Ты маленькая обманщица, Гермиона Грейнджер, — тихо сказал он. — У тебя красивый голос.
К комплименту она точно была не готова.
— А где Кричер? Я была уверена, что он воспользуется свободным временем, чтобы тебя навестить.
— Но не посреди ночи, — справедливо заметил Регулус, обойдя вокруг неё.
Гермиона покраснела.
— Верно, — пробормотала она.
— Он порывался прийти вечером, но я попросил его встретить Рождество с эльфами Хогвартса. Кто-то должен следить за тем, сколько Винки выпьет эльфийского вина.
Тут уж Гермиона рассмеялась. Поразительно, как легко ему удавалось превращать грустные моменты в светлые.
— От тебя пахнет шоколадом. Раньше не замечал за тобой любви к сладкому.
— Ради праздника можно сделать исключение… Постой! Так ты можешь различать ароматы?
Регулус сунул руки в карманы и качнулся на носках, встав напротив.
— Всегда мог.
— И чем обычно я пахну, позволь полюбопытствовать?
— Пергаментом и цитрусами.
Гермиона наигранно оскорбилась.
— Неужели я пахну как Кричер? Книжной пылью и средством от моли.
— И призрачными фиалками, — закончил Регулус. — Сейчас они прячутся где-то под снегом, но я всё равно чувствую их аромат. Поверь мне, у тебя нет ничего общего с Кричером, даже если он обольётся розовой водой с головы до ног.
Она не знала, что ответить, как скрыть неловкость. Как не знала, почему её сердце забилось чаще.
— Теперь ты мой должник.
Регулус скрестил руки на груди.
— Даже не надейся, я не стану петь!
— Вот незадача. Ничего материального ты подарить мне не можешь.
— А если я расскажу про зарытый клад на окраине леса?
Гермиона покачала головой, старательно пряча улыбку.
— Нет, я не собираюсь бродить между соснами в поисках опознавательных знаков.
— Ну хорошо…
Месяц серебрил его волосы, лоб, глаза, нос, насыпал звёздной пыли на плечи. Казалось, внутри Регулуса жил огонь — жемчужно-белый, чистый. Мистер Лунный свет.
Он улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.
— Закрой глаза, — попросил Регулус.
— Ты стесняешься? — поддела она.
— Есть немного.
Она послушно смежила веки и вдруг ощутила прилив прохлады на губах, словно прикоснулась к льдинке, но та, прожив миг, немедленно растаяла. Гермиона открыла глаза, но не посмела поднять взгляд. Она посмотрела в сторону и увидела, что их с Регулусом тени слились в одну — так близко он стоял. Вдруг, если она пошевелится, то мгновение разрушится и он исчезнет.