— Хотите, чтобы мы обе стали Вашими помощницами?
— Разве не прекрасно? Вы можете чередовать дни. Или дни и ночи. Или недели. Я гибкий парень. Уверен, вы, две девчонки, прекрасно справитесь.
Я вытерла с глаз слезы и почувствовала, как щеки побагровели от гнева.
— Собираетесь ли Вы платить нам, «девчонкам», полную зарплату?
— Почему я должен платить полную зарплату за выполнение половины работы? Будь реалисткой.
— Хорошо, вот какова реальность. Я едва свожу концы с концами, работая на Вас полный рабочий день. На половину зарплаты мне не прожить.
— Ты могла бы устроиться на вторую работу, — предложил он.
— Я не хочу вторую работу, — отрезала я.
— Тогда ты можешь использовать свободное время на приведение в порядок своего дома, — предложил он. — Только Бог знает, сколько всего там необходимо организовать и рассортировать.
— Я не собираюсь делиться с кем-то работой, мистер Монк.
— Она вернулась, Натали. Люди, бросающие меня, обычно не возвращаются. Я не могу позволить ей снова исчезнуть.
Эмоционально я могла ему посочувствовать. Отец ушел из семьи, когда он был ребенком, и только недавно объявился снова. А потом Шарона, ежедневная опора, внезапно покинула его. Я не психиатр, но очевидно, что ему нужно было отбросить гнев и вернуть ее назад, чтобы облегчить собственную неуверенность.
Весьма проницательно, не так ли? Зовите меня доктор Натали и предоставьте собственную телепередачу.
Но на практическом уровне мне стоило смотреть фактам в лицо и воззвать к боссу.
— Вы меня не слушаете, — настаивала я. — Я не могу позволить себе получать пятьдесят процентов зарплаты и не собираюсь устраиваться на вторую работу, чтобы оказать Вам услугу.
— Тогда что прикажешь делать мне?
— Выбирайте, — предложила я. — Шарона или я.
— Это несправедливо, — пригорюнился он.
— Несправедливо? — вспыхнула я. — Как Вы можете говорить мне о справедливости?
— Потому что я остаюсь рациональным, а ты нет?
Мне бы хотелось сказать, что я ответила блестящей репликой, поставившей его на место и заставившей задуматься над своей бесчувственностью. Но я просто вышла из дома, громко хлопнув дверью, только полностью укрепив его точку зрения.
Глава 5. Помощница мистера Монка отправляется в поездку
Уверена, у меня более близкие отношения с капитаном Стоттлмайером, чем у Шароны. Но не могу сказать, что это сильное утешение.
Первоначально с капитаном нас объединял лишь уход за Монком. Но его развод все изменил. Нет, мы не стали ходить на свидания — просто он начал делиться со мной переживаниями.
Думаю, ему больше не на кого их излить. Он не может жаловаться лейтенанту Дишеру, поскольку это подорвет непререкаемый авторитет Стоттлмайера в профессиональных отношениях. А кроме Монка у него не так уж и много друзей. По крайней мере, я о них не знаю.
Мне лестно его доверие и то, что он посвящает меня в сокровенные чувства, но, до появления Шароны, сама я не решалась рассказывать ему о своих проблемах.
В тот день я из дома Монка направилась прямо в офис капитана и вывалила на него все, что произошло. Меня даже не смутило присутствие Дишера.
— Честно признаться, я не ожидал, что она вернется, — поднял бровь Стоттлмайер, откинувшись на спинку рабочего кресла.
— Между мной и Шароной постоянно был некая эротическая напряженность, — поделился Рэнди. — Вроде «сойдутся / не сойдутся».
— Больше похожий на «никогда не будут вместе», — хмыкнул капитан.
— Но это было осязаемо, — возразил Дишер.
— Не сомневаюсь, — кивнул Стоттлмайер.
— Значит, у тебя с ней отношения, как со мной, — усмехнулась я.
— Правда? — заинтересовался он.
— «Никогда не будем вместе».
— Ну да, — не расстроился лейтенант. — Но это так обжигает! Даже окружающие могут почувствовать жар.
— Я сочувствую тебе, Натали, — сменил тему капитан, — но даже не знаю, что посоветовать. Монк сам должен выбрать, а сделать это нелегко.
— Вы можете помочь мне.
— Я не собираюсь принимать ни одну из сторон, — отрезал он. — Я очень уважаю Шарону. Она с Монком прошла через ад.
— Знаю и не требую, чтобы Вы принимали чью-то сторону, — успокоила я.
— Тогда что ты от меня хочешь?
— Хотелось бы узнать подробности убийства, в совершении которого Тревор обвиняется в Лос-Анджелесе.
— Тут я могу помочь, — Стоттлмайер взглянул на Дишера. — Позаботься, Рэнди.