Джо осведомился у Монка. — Вы догадываетесь, зачем кому-то красть наше оборудование?
— Да, — кивнул тот.
Я тоже. Здорово быть знающим.
— Как думаете, мы сможем получить его обратно? — поинтересовался Мантуз.
— Возможно, нет, — расстроил его босс. — Оно, вероятно, уже на дне залива.
— А как насчет виновного? Его-то Вы способны вычислить? — допытывался Джо.
— Определенно, — потер ладони Монк.
— Что ж, — вздохнул начальник пожарной части, — хоть что-то.
Он поблагодарил нас за помощь и спросил Монка, не хочет ли тот проверить чистоту пожарных машин. Босс едва не запрыгал от счастья.
Мы с Джо на мгновение оказались наедине.
— Сегодня ночью никакой интимной интерлюдии, не так ли? — пригорюнился он.
— Мне очень жаль, — опечалилась я.
— Надеюсь, в другой раз…
Я его вежливо поцеловала. Возможно, слишком вежливо.
— Всегда есть надежда, — я повернулась и пошла прочь.
Монка я нашла надраивающим радиаторную решетку пожарной машины. Если она засияет еще ярче, ее квалифицируют как звезду.
— Ну-ка, ну-ка, все ли я правильно понимаю, — обратилась я. — В среду вечером кто-то поджег машину в Вашингтон-сквер, дабы отвлечь пожарных на время, необходимое для воровства «Челюстей жизни», которыми он собирался сымитировать укус аллигатора.
— Он приклеил челюсти аллигатора на лезвия, — кивнул Монк.
— Убийца попал в мезонин Рональда Вебстера, вырубил его, раздел, бросил в ванну, наполненную водой, и насыпал соли, — рассуждала я. — Затем убийца притащил «челюсти жизни» и изуродовал ими жертву. Должно быть, Вебстер очнулся и боролся изо всех сил, поэтому генератор сдвинулся, оставив полосы на плитке.
— Очевидно, — одобрил Монк. — Слишком очевидно, если ты спросишь меня.
Он бросил тряпку в корзину для мусора. Мы пошли к машине. Он снял значок юного пожарного и убрал в карман.
— Потом убийца загрузил тело и «Челюсти жизни» в машину, приехал на пляж Бейкер и бросил там Вебстера, — продолжила я, — вместе с аккуратно сложенной одеждой.
— Ты кое-что пропустила, — остановил босс.
— Что? Зачем вообще убийце изображать укус аллигатора?
— Кто убийца.
Я застыла. — Вы знаете, кто убийца?
— А ты нет?
— Конечно, нет, — растерялась я. — Ибо зная, заявила бы: «Вот блин, убийца — мистер Икс, и вот что он натворил». Так поступил бы любой нормальный человек.
— Хочешь сказать, я не нормальный?
Он выглядел обиженным. Я глубоко вдохнула и попыталась побороть желание задушить его до смерти прямо на проезжей части. Он же мой работодатель, в конце концов.
— Я лишь говорю, что большинство людей начинает с сообщения наиболее важных новостей. Личность убийцы — самое главное, чего мы сейчас не знаем.
— Я знаю, — горделиво приосанился он.
Вот блин, — подумала я.
— Тогда, может, окажете любезность и поделитесь со мной, кто же убил Рональда Вебстера?
— Тот же человек, что убил Эллен Коул.
Я заморгала от удивления. Это слишком сложный логический скачок, даже для Монка.
— Но в этих убийствах абсолютно нет ничего общего.
— Они практически идентичны, — усмехнулся босс.
— Жертвы разного пола, жили в разных городах и убиты по-разному. Эллен Коул ударили сзади настольной лампой. Рональд Вебстер убит смехотворно сложным способом, имитируя нападение аллигатора на нудистском пляже.
— Именно, — подтвердил Монк. — Теперь заметила сходство?
Я потерла виски. У меня разболелась голова.
— Нет, не вижу.
— Дело во мне.
— Вы — убийца? — опешила я.
— Я объединяю их, — объяснил он.
Я открыла сумочку и поискала обезболивающие таблетки. Или пистолет. К сожалению, ничего не нашлось.
— Я сбита с толку и голова раскалывается, словно попала в «Челюсти жизни», — простонала я. — Думаю, Вы облегчите мою ослепляющую боль, прямо сказав, кто убийца.
— С удовольствием скажу, — заверил он.
— Отлично.
— Завтра утром. Шарона как раз вернется к тому времени.
— Вы разговаривали с ней?
— Ей я и звонил с твоего мобильника. Она проверит для меня кое-что, и первым же рейсом прилетит.
— Вы открыли ей, кто убил Эллен Коул и подставил ее мужа?
— Сказал, что она узнает все завтра.
— Как она восприняла известие?
Монк откашлялся. — Если завтра утром обнаружишь меня дома задушенным какой-нибудь моей анатомической частью, она — первый человек, которого следует подозревать.
— Только если не опережу ее, — процедила я.