— Как Вы думаете, Коллинз убил Аллегру Дусе?
— По его же признанию, у него имелись средства, мотив и возможность, — сказал Монк. — То, что у него был ключ и он являлся любовником погибшей объясняет, как он попал в дом и почему Аллегра не подозревала об опасности, пока не стало слишком поздно.
— Как насчет открытого окна в ванной и сломанного держателя полотенец?
— Коллинз мог все подстроить, чтобы перевести подозрения на некоего злоумышленника, которого и в помине не было.
— Не думаете ли Вы, что планируя убийство Аллегры, он бы придумал для себя алиби?
— Ну да, — согласился Монк.
— С другой стороны, возможно, он хочет, чтобы мы именно так думали, — продолжила я. — Считает, что с паршивым алиби будет меньше казаться виновным.
— Возможно, — кивнул Монк.
— Ну так что?
Он пожал плечами. — Пока не знаю. Но меня очень впечатлила твоя речь в галерее.
Я улыбнулась. А возможно и покраснела. Впервые Монк сказал, что впечатлен мной.
— Правда? — переспросила я, надеясь на очередной комплимент.
— До сих пор не могу перестать думать об этом.
— Вы имеете в виду тернистый философский вопрос, что можно считать искусством?
— Я про коробки мыла «Брилло», — услышала я. — Это кажется невероятным. Где я могу полюбоваться на них?
Зазвонил мой мобильник. Офицер Кертис сообщила, что в Сан-Франциско стало еще одним налогоплательщиком меньше.
Когда мы ехали на место преступления, жертве уже ничем нельзя было помочь, но меня, тем не менее, не покидало ощущение срочности. Не то чтобы я сильно гнала, но вела машину довольно агрессивно.
Если мы и дальше будем считаться полицейскими, придется попросить примагничивающуюся красную мигалку, как у Коджака, и прицеплять ее к крыше машины, когда понадобится вжать педаль газа в пол.
Но моя нога не вжимала педаль в пол, поэтому я удивилась, увидев позади нас патрульную машину со сверкающими мигалками.
— Что ему нужно? — поинтересовалась я.
Монк обернулся через плечо. — Может, это наш эскорт?
— Сомневаюсь, — я продолжала ехать еще квартал или два, пока коп не включил сирену, принуждая меня остановиться.
Я припарковалась в красной зоне, единственном свободном месте на улице, и опустила стекло. Монк с укором взглянул на меня.
— Допрыгалась? — укорил он.
— Я ничего не сделала, — оправдывалась я.
— Полицейские так просто не придираются, — не согласился он.
— А вот и придираются, особенно, когда везешь человека, принявшего предложение мэра возглавить отдел убийств во время «синего гриппа».
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Монк.
— Они знали, что мы выедем на место преступления и, вероятно, предположили, каким маршрутом мы проследуем, — пояснила я. — Элементарная ловушка. Не удивлюсь, если каждый патрульный в городе желает на меня повесить штраф.
— У кого-то мания преследования, — съязвил Монк.
— Они отбуксировали мою машину с места преступления, — привела я аргумент.
— Ты неправильно припарковалась, не так ли?
— Вы упускаете смысл, — не сдавалась я.
— Тебе следует посмотреть на знаки, прежде чем начинать парковаться, — наставлял он.
Офицер подошел к моему окну. Это был азиат лет тридцати. На нагрудной табличке красовалась гравировка НАКАМУРА.
— Водительское удостоверение и документы на машину, пожалуйста, — потребовал он.
Я отдала ему права, а пока он рассматривал их, перегнулась через Монка и достала из бардачка регистрационную карту автомобиля.
— Куда-то спешите, миз Тигер? — спросил офицер.
— Это капитан Монк из отдела убийств, как Вы уже, должно быть, знаете, — я передала ему карточку. — Я его водитель. Мы следуем на место преступления по служебной полицейской необходимости.
Монк предъявил свой значок.
— Это не оправдывает превышения скорости в жилой зоне, — парировал Накамура. — Вы в гражданском автомобиле, поэтому обязаны подчиняться правилам дорожного движения.
— Именно это я ей постоянно и втолковываю, — закивал Монк.
— Спасибо за поддержку, — бросила я Монку, а затем повернулась к патрульному. — Я не превышала скорость.
— Боюсь, Вы ошибаетесь. На радаре высветилась цифра двадцать восемь миль в час, а здесь ограничение в двадцать пять.
— Боже, о чем ты думала! — вскрикнул Монк.
— Так Вы признаетесь, что превысили? — усмехнулся Накамура.
— Вы шутите?!
— Я совершенно серьезен, миз Тигер. На здешних переходах постоянно полно женщин с колясками, пенсионеров и детей, — офицер Накамура едва сдерживал смех. — Здесь Вам не дрэг-стрип.
— Дрэг-стрип? — удивилась я. — Сейчас что, 1957 год?
— Как ты могла быть такой безрассудной? — Монк упрекал меня. — Ты совсем не ценишь человеческие жизни!
— Да ладно, мистер Монк, разве не видите, что происходит? Ничего общего с превышением скорости на несчастные три мили в час, все из-за Вас, — я пыталась образумить его. — Вопиющее преследование!
— А еще Вы припарковались в красной зоне, — заметил Накамура. — А это нарушение правил парковки.
— Видите? — я уставилась на Монка. — Теперь-то понимаете, в чем дело?
— Ты нарушаешь закон, — стоял на своем босс.
— Пожалуйста, оставайтесь здесь, пока я выпишу квитанции, — Накамура пошел к своей машине.
— Да благословит Вас Бог, офицер, — закричал Монк.
Я посмотрела в зеркало и увидела хохочущего Накамуру. Подонок!
— Тебе следует благодарить, что все так легко обошлось, — не унимался Монк.
— Легко? Поверить не могу! — я едва не кричала от отчаяния. — Он выпишет мне квитанции за фиктивные нарушения, а платить придется, наверное, не меньше сотни долларов.
— Не смотри на меня, — сказал он. — Не я здесь демон скорости.
— Вы же капитан полиции, — пыталась усовестить я.
— Ты считаешь, я сам должен арестовать тебя?
— Вы должны сказать ему, что он может сделать со своими квитанциями.
— Я скажу.
— Правда скажете?
Офицер вернулся, отдал мне квитанции, права и регистрационную карточку. — В следующий раз не лихачьте, миз Тигер. Ради Вашей и общественной безопасности.
Я взглянула на Монка. — Ничего не хотите сказать офицеру?
Босс откашлялся. — Я капитан отдела убийств; Вам известно это?
— Да, сэр.
— Отлично, тогда слушайте меня очень внимательно. Вот что нужно сделать с этими квитанциями, — Монк наклонился через меня и посмотрел офицеру в глаза. — Сделайте копии и отправьте ей, на случай, если она потеряет оригиналы.
— Так точно, сэр, — растерянно козырнул Накамура и зашагал прочь.
— Большое спасибо, — рявкнула я Монку.
— Я действовал в твоих же интересах.
— Как же? — не поняла я.
— Если ты потеряешь квитанции и не оплатишь штраф, то выпишут ордер на твой арест, — развел руками он. — Кто тогда меня будет возить?
12. Мистер Монк едет на еще одно место преступления
Район Ричмонд некогда был пыльным пустырем, где город закапывал мертвецов. Теперь это мультикультурная, многонациональная окрестность китайских ресторанчиков и итальянских пекарен, французских бистро и русских чайных. Дома эпохи короля Эдуарда стоят плечом к плечу с викторианскими особняками и оштукатуренными многоквартирными домами. Причудливое место, проживание в котором становится слишком шикарным и дорогим. По соседству располагается Церковь Сатаны, но вы не найдете упоминаний об этом ни в путеводителях, ни в агентствах недвижимости.
Труп Скотта Эггерса, одетый в майку и шорты, лежал в переулке позади его дома пастельного цвета на Десятой авеню. На голове был полиэтиленовый продуктовый пакет, затянутый на шее.
Под майкой бугрились мышцы человека, качающегося железом, а не естественного происхождения от трудов праведных.
Тело находилось между блестящим кабриолетом лексус и кучей мусорных баков, мешавших Монку сконцентрироваться на поставленной задаче.