ОЛИВИЯ. Жениться по любви — это новомодная идея?
ДЖОРДЖ. Мы еще к этому подойдем. Ну почему женщины все время уходят от темы. Я говорю, что это жом моих отцов и дедов, и меня он полностью устраивает.
ОЛИВИЯ. Знаешь, Джордж, я буквально слышу, как один из твоих предков говорит своей жене в их вонючей старой пещере после того, как та впервые упомянула новомодную идею постройки дома: «Это пещера моих отцов и…»
ДЖОРДЖ. Не утрируй. Конечно же, мы не должны отставать от прогресса. Но я говорю вот о чем (он указывает на занавески). Такое я прогрессом назвать не могу. Это… э… регресс.
ОЛИВИЯ. И все равно они миленькие.
ДЖОРДЖ. Вот я не могу с тобой согласиться. И должен сказать еще раз, что в моем доме они висеть не будут.
ОЛИВИЯ. Очень хорошо, Джордж (но продолжает пришивать кольца).
ДЖОРДЖ. А раз так я не вижу смысла что-то с ними делать.
ОЛИВИЯ. Я должна с ними что-то сделать, потому что все равно купила материал. Подумала вот, что смогу продать их уже с кольцами, по более высокой цене… раз уж мы такие бедные.
ДЖОРДЖ. Что значит… такие бедные?
ОЛИВИЯ. Ты же сам только что сказал, что не можешь дать Дине ежемесячного пособия, потому что арендная плата падает.
ДЖОРДЖ (раздраженно). Не вали все в кучу, Оливия. Не уводи разговор в сторону! Мы сейчас говорим не о Дине! Мы обсуждаем наши дела.
ОЛИВИЯ. А что тут обсуждать?
ДЖОРДЖ. Вот эти нелепые занавески!
ОЛИВИЯ. Но мы уже все обсудили. Ты сказал, что они не будут висеть в твоем доме, а я ответила: «Очень хорошо, Джордж!» Так что теперь мы можем перейти к Дине и Брайану.
ДЖОРДЖ (кричит). Только убери эти чертовы занавески!
ОЛИВИЯ (поднимается, начинает складывать занавески). Очень хорошо, Джордж (складывает их медленно, грациозно. Наступает неловкая пауза. Вероятно, кто-то должен извиниться).
ДЖОРДЖ (понимает, что извиняться ему). Э… послушай, Оливия, дорогая, ты всегда была мне отличной женой, и мы нечасто ссорились… если я нагрубил тебе из-за этих… немного сорвался… я прошу прощения. Можно тебя поцеловать?
ОЛИВИЯ (подставляет губы для поцелуя). Джордж, дорогой! (Он ее целует). Ты меня любишь?
ДЖОРДЖ. Ты знаешь, что люблю, дорогая.
ОЛИВИЯ. Так же, как Брайан любит Дину?
ДЖОРДЖ (сухо). Об этом я сказал все, что хотел (отходит от нее).
ОЛИВИЯ. А я чувствую, что ты еще много чего хочешь сказать… но сдерживаешься. Скажи мне, дорогой.
ДЖОРДЖ. Раз уж ты настаиваешь… Я считаю, что Дина слишком молода, чтобы самой выбирать мужа, а этот Стрендж — не тот муж, которого я бы для нее выбрал.
ОЛИВИЯ. Вчера ты называл его Брайан.
ДЖОРДЖ. Вчера я воспринимал его, как мальчишку, а теперь он хочет, чтобы я смотрел на него, как на мужчину.
ОЛИВИЯ. Ему двадцать четыре года.
ДЖОРДЖ А Дине девятнадцать. Нелепо!
ОЛИВИЯ. Если бы он был консерватором и думал, что облака круглые, полагаю, он казался бы тебе старше.
ДЖОРДЖ. Тут совсем другое. И его возраст совершенно не причем.
ОЛИВИЯ (наивно). А я уж подумала, что все дело в возрасте.
ДЖОРДЖ. Я возражаю против этих нелепых ранних браков, когда жених и невеста сами еще не знают, чего хотят. Такие союзы неизбежно ведут к несчастью.
ОЛИВИЯ. Разумеется, мой первый брак к счастливым не относился.
ДЖОРДЖ. Как ты знаешь, Оливия, я не люблю говорить о твоем первом браке, и у меня не было желания вспоминать о нем, но раз уж ты затронула эту тему… что ж, это характерный пример, подтверждающий высказанное мною мнение.
ОЛИВИЯ (оглядываясь на свое прошлое). Когда мне было восемнадцать, я влюбилась. Или, возможно, только думала, что влюбилась, и не знала, обрела бы я счастье или нет, если бы вышла замуж за моего возлюбленного. Но отец заставил меня выйти замуж за мужчину, которого звали Джейкоб Телуорти, и когда в Англии для него запахло жареным, я думаю, в те дни мы пользовались этим выражением, «запахло жареным», мы уехали в Австралию, где я от него ушла. И единственным счастливым моментом всей моей семейной жизни стало утро, когда я прочитала в газете, что он мертв.
ДЖОРДЖ (чувствуя себя крайне неуютно). Да, да, дорогая моя, я знаю. Для тебя это было ужасное время. Мне тяжело даже думать об этом. Я надеюсь, что хоть в какой-то степени помог тебе забыть о нем. Я только не понимаю, какое отношение имеет все к Дине.
ОЛИВИЯ. Да никакого, разве что моему отцу нравились политические взгляды Джейкоба и его пристрастия в искусстве. Полагаю, именно поэтому он и выбрал его мне в мужья.
ДЖОРДЖ. Ты думаешь, я горю желанием выбрать мужа для Дины? Совершенно не горю. Пусть она выбирает, кого хочет, при условии, что он сможет обеспечивать ее, и есть шанс, что они будут счастливы вместе. Что же касается этого парня…
ОЛИВИЯ. Ты про Брайана?
ДЖОРДЖ. У него нет денег, и воспитывался он совсем не так, как Дина. Сейчас она готова верить, что коровы — синие, а волны… э… квадратные, но всегда она в это верить не будет.
ОЛИВИЯ. Брайан тоже.
ДЖОРДЖ. Именно об этом я и говорю, только он этого не видит. Как ты не видишь нелепость этих занавесок, когда я говорю об этом. Мне уже кажется, что я единственный в мире человек, у которого со зрением все в порядке.
ОЛИВИЯ. Может, так оно и есть, дорогой, но ты должен позволить нам самим найти собственные ошибки. В любом случае, Брайан — джентльмен. Он любит Дину, Дина любит его. Он зарабатывает достаточно, чтобы содержать себя, а ты зарабатываешь достаточно, чтобы содержать Дину. Я думаю, на такой риск можно пойти, Джордж.
ДЖОРДЖ (сухо). Могу только сказать, что поводов для тревог здесь гораздо больше, а ты, как мне представляется, не хочешь многого принимать во внимание. Ты говоришь, что он — джентльмен. Признаю, он умеет вести себя в обществе. Но, если его моральные принципы поставлены с ног на голову, как его вкусы и… э… политические взгляды, а я не сомневаюсь, что так оно и есть, тогда… э… короче, я не считаю, что Брайан Стрендж будет достойным мужем моей племяннице и воспитаннице.
ОЛИВИЯ (задумчиво смотрит на него). Ты такой противоречивый человек, Джордж. Поступил столь нетрадиционно, женившись на мне, а теперь, когда Брайан хочет жениться на Дине, вдруг превратился в закоренелого консерватора… Это же надо, Джордж Марден женился на вдове заключенного!
ДЖОРДЖ. Заключенного! Это ты о чем?
ОЛИВИЯ. Джейкоб Телуорти, заключенный номер… я забыла его номер… конечно же, я рассказала тебе об этом, дорогой, когда мы обручились.
ДЖОРДЖ. Никогда!
ОЛИВИЯ. Я рассказала тебе, как здесь, в Англии, он, не думая о последствиях, поставил не ту подпись на чеке в тысячу фунтов, как он сделал маленькую ошибку насчет двух или трех компаний, которые учредил в Австралии, и как…
ДЖОРДЖ. Да, да, но ты никогда не говорила, что он получил за это срок.
ОЛИВИЯ. А какая разница?
ДЖОРДЖ Моя дорогая Оливия, если ты этого не понимаешь… заключенный!
ОЛИВИЯ. Как ты сам видишь, мы не должны быть слишком уж привередливы, выбирая мужа для нашей племянницы.
ДЖОРДЖ. Я думаю, нам лучше вообще вывести твоего первого мужа за рамки нашего разговора. Я никогда не хотел о нем говорить. Не желаю слышать о нем вновь. Я, конечно, не понятия не имел, что он… э… отбывал срок за свои… э…
ОЛИВИЯ. Ошибки.
ДЖОРДЖ. Давай не будем в это углубляться. Что же касается другого вопроса, я не воспринимаю это серьезно. Дина — ослепительно красивая девушка, и молодой Стрендж — симпатичный парень. Если их и тянет друг к другу, то влечение чисто внешнее, а семейное счастье так не строится. Считай, это мое последнее слово, Оливия. Если мистер… как его там, придет, я буду на ферме.
Он выходит через дверь.