– Почему нет? В конечном счете всё это будет твоим.
От масштабов её заблуждений у Такера волосы на загривке встали дыбом.
– Есть одно хорошее высказывание о предположениях и дураках. Однако в данном случае, я совершенно уверен, дуру из себя делаешь только ты.
Огонь, запылавший сейчас в глазах Сары, не имел ничего общего со страстью.
– Ну ты и гад. – Она снова ткнула пальцем ему в грудь.
– Я хотя бы не делаю поспешных выводов, вместо того чтобы просто спросить человека напрямую.
Такер не понимал, насколько громко звучит его голос, пока не хлопнула дверь и на заднее крыльцо книжного магазина не вышла старая негритянка.
– Сара?
– Всё в порядке, Джози. Всего лишь небольшой добрососедский разговор.
Прежде чем вернуться внутрь, пожилая женщина, бормоча себе под нос, пробуравила Такера таким гневным взглядом, что у него аж кожу на затылке закололо. Мейсон был прав. Старая леди немного пугала.
– Ладно. – Сара вернулась к теме беседы. – Я строю предположения. – Её грудь вздымалась под рубашкой с длинными рукавами. Такер изо всех сил постарался не думать, что она великолепна. Грудь, не рубашка. Рубашку Сара, скорее всего, надела, чтобы прикрыть проклятые синяки. – Хотя, между нами, я, может, и поговорила бы с тобой напрямую, будь ты хоть чуточку дружелюбнее.
Такер только собрался поспорить, но в итоге был вынужден признать её правоту. И без того необщительный, с приезда в Суитуотер он стал ещё более замкнутым и ворчливым. На что настойчиво намекал вчера Мейсон.
Не говоря уже о том, что готовить Такер умел лишь… да ничего он не умел. В Нью-Йорке с ресторанами и торговцами на каждом углу в этом просто надобности не возникало. Такер придерживался данной позиции, даже когда мама пыталась его заставить.
Но здесь, в дебрях Южной Каролины, у него много недель не было приличного кофе.
Поэтому Такер выхватил у Сары кружку и отхлебнул.
– Эй!
Боже, какая вкуснятина.
– Это всё аромат. – Он закрыл глаза, чуть не разрываясь от блаженства. – Я больше не мог сдерживаться.
– Ты мог зайти в магазин и попросить меня о чём-либо напрямую.
Невероятно, но Такер почувствовал, как у него задёргались уголки рта.
– Я боялся, что ты сваришь мне его с глазом тритона и лягушачьими лапками. – Он протянул кружку обратно. – Кто такой Ной?
– Что?
– Парень, что сделал тебе крыльцо? – Он провел рукой по прочным перилам. У мужчины, способного на такую работу, наверняка умелые сильные руки.
– Это мой брат. Но если ищешь нового плотника, тебе не повезло. Он капитан корабля, а сейчас самый туристический сезон. Подобное он делает леваком.
Брат. Удивительно, но узел в груди ослаб.
– Старик был прав. Работа славная.
Поскольку Сара выглядела сбитой с толку, вместо того, чтобы казаться самодовольной, Такер посчитал свою миссию выполненной.
– Приятно было побеседовать, Рыжик. – Он повернулся к своему дому. – Давай так больше не делать.
А когда Сара со злостью захлопнула парадную дверь, поймал себя на том, что снова сражается с улыбкой.
У Сары не было времени зацикливаться на ситуации с парковкой, капризных соседях или межполовых взаимоотношениях. Наступил день открытия.
Она собрала волосы в аккуратный французский пучок, для контраста выбрала красочную юбку и блузку, которые считала и неофициальными, и профессиональными. Длинные серьги с аметистами – драгоценное мамино наследство. Прочь сомнения и жалость к себе, на смену им пришло оживление. Сара чувствовала энергию, уверенность – и только лёгкая нервозность оттеняла её возбуждение.
Элли же лишь всхлипывала.
– Что, если никто не придёт? Или, боже, что, если придёт слишком много людей? Все разом. А касса? – Подруга в паническом замешательстве уставилась на тяжёлый чёрный прибор, словно на стойку только что приземлился космический аппарат пришельцев. – Я не могу вспомнить. Я забыла, как она работает.
– Элли. – На полке, выезжавшей из неработающего антиквариата, жужжал блестящий маленький компьютер. – Вот он. Ты знаешь, как он работает.
– Что, если я испорчу чей-то заказ?
– Хорошо, я буду держать наготове расстрельную группу на заднем дворе.
Закатив глаза, Элли присела на один из барных стульев за длинной мраморной стойкой.
– Я просто смешна.
– Немного. Но каждый имеет право на минутку паники, когда оказывается вне зоны комфорта.
– Не думаю, что смогу навязать товар подороже.
– Уверена, сможешь. Кто-то попросит латте, а ты: «А не хотите к нему хороший кусочек орехового пирога? А вы видели наши футболки? Стопроцентный органический хлопок. Есть книга о выращивании органики, как раз под рубашками на стенде. Местный автор. Вы должны оценить».
– О боже.
– Элли. – Сара накрыла стиснутую в кулак руку подруги своими. – Ты долгие годы имела дело с тысячами торговцев. Ты знаешь, что работает на тебя, а что нет. Это просто оборотная сторона монеты покупатель-продавец. Ты… ой, время вышло.
Сара подошла к новой парадной двери. И увидела через стекло улыбающегося Брэна.
– Доброе утро! – живо поздоровалась она, отбросив задвижку. Затем прошептала: – У твоей сестры кризис. Иди закажи что-нибудь и сделай вид, будто действительно впечатлен её подачей, оперативностью и прекрасными манерами.
– Мне не пять лет, – раздражённо отозвалась Элли с другого конца комнаты. – Не нужно вести себя так, словно это мой первый день в детском саду, и я должна верить, что это нормально сидеть в углу с ребёнком, который ест клей.
– Ренди Моррисон, – пояснил Брэн, запечатлев быстрый поцелуй на щеке Сары, и прошёл вперёд. – Клянусь, понятия не имею, как этот парень сумел закончить школу, у него почти всегда губы были склеены. Элли-оп! – Он сгрёб сестру со стула и закрутил, заставив её рассмеяться. – Вот это моя девочка. Если будешь хмуриться, появятся морщины.
– Предполагалось, что ты будешь повышать мою уверенность в себе.
– Я одновременно могу заниматься этим и давать важные советы из области красоты. Я получу специальный приз за то, что стал вашим первым клиентом?
– Ты можешь подписать долларовую банкноту, и мы повесим её на стену.
Брэн подмигнул Саре:
– Если хочешь мой автограф, золотко, только попроси. А теперь дайте-ка посмотреть. – Руки в боки, он изучил доску с меню со списком блюд дня. – Кофе-глясе звучит интересно. И – ого! – дай мне, пожалуйста, шоколадно-апельсиновый маффин Джози.
– Не желаешь ли к этому футболку?
– Не желаю ли я… – Поймав взгляд Сары, Брэн сменил озадаченное выражение на широкую улыбку. – Интересная мысль, Эл. Пойду гляну на них.
Когда он отошёл, Сара повернулась к Элли и увидела, как та быстро устраивает на маленькой тарелке маффин и салфетку.
– Я заставила его купить футболку, да? – прошептала она.
– Разыграла как по нотам, – рассмеялась Сара.
– Что скажешь?
– Скажу, что ты держишься очень естественно.
Подумав, что в крови у подруги намного больше деловой хватки, чем она, возможно, сознает, Сара отошла показать Брэну подарочную книгу о театральной архитектуре, которую припасла специально для него.
Весь день они только успевали поворачиваться. Сара была реалисткой и понимала, что львиной долей успеха они обязаны человеческому любопытству. Ещё бы, новый магазин, притом под управлением одной из Хоубейкеров.
Но ей хватало оптимизма верить, что хоть некоторые из тех, кому Эллисон Хоубейкер подаст утреннюю чашечку кофе, вернутся, поскольку кофе этот чертовски хорош. И потому что атмосфера здесь тёплая и чарующая. И потому что через два месяца выходит новая книга их любимого автора, а Сара с удовольствием заказала её заранее, одновременно сориентировав людей на других, похожих авторов, чьим творчеством они могли бы наслаждаться в ожидании.
Конечно, без накладок не обошлось. На шоколадно-апельсиновые маффины был совершён набег, и действующий шеф полиции весьма рассердился, когда его диспетчер сцапал последний из-под самого шефского носа. Днём почти час барахлил терминал. А дошкольник Кэролэнн Фрай, Генри, разрисовал синим мелком три разные иллюстрированные книги.