— Хорошо, — простонала Лана и отключила звук.
Поиски платья заняли у Бланки от силы полтора часа. Уже к концу рабочего дня она поджидала свою подопечную возле выхода из офиса. Как нашкодившего щенка, Бланка чуть ли не за шиворот засунула Лану в свою машину и повезла в квартиру. В багажнике уже лежали подготовленные орудия пыток. То есть, наведения красоты. Глядя на то, как Бланка голыми пальцами проверяет, достаточно ли раскалился утюжок, Лана невольно задавалась вопросом — а есть смысл звать на помощь? Даже если кто-то и прибежит на зов, то при виде Бланки только извинится и соврет, что ошибся дверью. Оставалось только терпеть.
— Давай, как учили, моя хорошая, — ухмыльнулась Бланка, закручивая рыжий локон в тугой жгут.
— Не отходить от Хантера. Не распространять конфиденциальную информацию. Если меня спросят о Хантере, то просить задать все вопросы напрямую ему. Не выглядеть удивленной. Даже если говорят бессмыслицу. Да, Господи, я же уже работала с репутацией, зачем ты меня гоняешь? — взвыла девушка, за что получила ощутимый тычок в спину.
— Я должна быть уверена, что все пройдет хорошо и у Хантера не будет проблем.
— Ты так заботишься о нем. Давно ты рядом с ним? — спросила Лана, почувствовав пространство для маневра в их диалоге. Всё-таки, куда интереснее слушать чужие истории, чем перечислять правила, которые и так исполняешь каждый день, потому что это часть твоей профессии.
Бланка недоверчиво нахмурилась, но ее хватка на волосах Ланы ослабла.
— Всегда, — бросила она.
— С самого детства?
— Запиши себе куда-нибудь ещё одно правило: не переспрашивать.
— Почему ты тогда не стала его… как это называется? Бетой? — проигнорировала вопрос Лана, чувствуя, как в груди разливается знакомый игристый азарт. Как будто она приблизилась к чему-то сокровенному, чему-то более ценному, чем все сокровища мира. Чему-то, что один человек хранил в себе всю жизнь и что окажется не менее ценным для других. Хотя, кто эти другие? Кому она сможет рассказать эту историю? Лана не знала, но сейчас чувствовала себя, словно она была охотницей в погоне за добычей.
— Не вздумай сболтнуть что-то вроде этого на вечеринке, — ещё один рывок волос. — Парой. Запомни это. Пара, равноценная. Пары могут даже быть во главе стаи. А могут не быть.
— А как выбирается пара? — спросила Лана. Бланка взглянула на нее со смесью насмешки и сожаления. — Я не…
— Конечно, начитаетесь своих «Сумерек», а потом думаете, что наши, как лебеди, создают пары на всю жизнь, — оскорбилась Бланка. — Когда как, лисенок. Тут мы с вами похожи. Кто-то выбирает одну пару на всю жизнь. А кто-то не может похвастаться постоянством, как Грэм. Если говорить о Хантере…
— Вообще-то, — перебила ее девушка, слегка наклоняя голову, чтоб ослабить хватку на волосах, — мне было любопытно узнать про тебя.
— Откуда такая честь?
Лана пожала плечами.
— Просто так. Ты выглядишь, как среднестатистическая людская стерва, я тебе не нравлюсь, но ты мне помогаешь. Вот и любопытно узнать, есть ли в этой жизни кто-то, кого ты могла бы полюбить также, как ситкомы, пиво и помаду. Можешь не называть имена.
Бланка нахмурилась, но не оскорблено, а скорее недоверчиво, ища подвох. Лана совсем расслабилась.
— Можешь даже ничего не говорить, просто моргни.
— В стае о таком не молчат, — презрительно скривились Бланка. — Чтоб избежать грызни. Привыкай, тут все друг про друга знают.
— Но, видимо, не все, раз ты меня учишь.
— Именно. Ты не безнадежна.
Наконец, она отпустила ее волосы и перешла к макияжу.
— Я не могла бы стать парой Хантера, потому что мы друг другу не интересны. Вот и все. Но я его друг. И я служу стае. И ближе меня союзников у него нет и не будет.
— Поняла, — еле шевельнула губами Лана, пока тонкая кисточка невесомо плясала по ее лицу. — А не интересны, потому что…?
— Не твое дело. Напомни лучше, если кто-то спросит, какие у Хантера планы на развитие общины, то ты…
— Задайте этот вопрос напрямую мистеру Хаунду.
— А если тебе предложат что-то взамен на информацию?
— Улыбнуться и сделать вид, что не заметила.
— Ну, тебя хоть к президенту приставляй. Готово!
Она подала Лане зеркало, и девушка невольно вскинула брови. Кажется, за последние месяцы она слишком привыкла видеть себя с потеками туши и следами вчерашнего макияжа, приплюснутого подушкой. Поэтому, при виде идеальных стрелок, нежного румянца и ровного контура губ, она не смогла сдержать улыбки. Лана обернулась к Бланке и распахнула объятия.