— Я знаю, что нужно делать! — Генри взглянул в окно. — Да, вижу ее. У нас секунд двадцать. Быстро, бокалы и вино из холодильника.
Через несколько секунд они уже были на балконе. Генри поднял повыше бутылку вина, дал один бокал Лане, а второй зажал в свободной руке.
— На счёт «три». Раз… Два…
— Кэ-э-эт! — крикнула Лана, постукивая ободком бокала по горлышку бутылки.
— Кэ-э-эт! — подхватил Генри.
Стоявшая на пешеходном переходе кудрявая фигура обернулась вместе с остальными пешеходами. Лана и Генри замахали руками, поймав ее взгляд и стали кричать еще громче.
Светофор зажегся зеленым, и толпа двинулась вперед, унося с собой Кэтрин. Она даже не обернулась и исчезла за углом, абсолютно равнодушная к своему любимому игристому, которое от стука и тряски стрельнуло пробкой, заставляя Лану взвизгнуть и подскочкить.
— Ребята, а можно я к вам? — крикнула какая-то девчонка на другой стороне улицы.
— Простите, — помахал ей Генри, поправляя очки и выгибая локоть так, чтобы вином не залило рубашку. — Это закрытая вечеринка.
Девчонка махнула рукой, натянула наушники и пошла своей дорогой.
— У тебя есть пробка для таких бутылок? — спросил Генри, вытирая капли вина.
— Не-а… — вздохнула Лана.
— Тогда придется пить.
Кэт всегда старалась оставаться на уровне высоких вибраций. Даже когда ее выводили из себя заносчивые и в стельку пьяные гости, она находила в себе силы дышать и напоминать своему закипающему мозгу, что она — сосуд абсолютной любви ко всему миру. И она транслирует в этот мир любовь и принятие, а поступки окружающих проходят мимо нее, как дождь, как порыв ветра. Правда, мир на ее убеждения никак не откликался и ответной абсолютной любви не присылал. Вместо этого у нее была Лана.
Лана, за которую она переживала больше, чем за себя. Лана, рядом с которой Кэт была в самые трудные времена. Лана, которая каким-то волшебным образом (уж не ее ли сигилами и аффирмациями?) получила то, чего Кэт втайне желала себе. Горячий босс, который и квартиру снимет, и о ее собачке позаботиться, и ее саму оттрахает до стесанных локтей. Кэт, в целом, готова была согласиться и на меньшее: лично ей было достаточно, чтобы мужчина был горяч, хорош в постели, и за него не нужно было платить в баре. Она даже готова была согласиться на раздельный счёт на первом свидании, если от одного его взгляда у нее будут подкашиваться ноги. Но Вселенная, как бы изобильна ни была, так и не соизволила вычихнуть в сторону Кэт кого-то более-менее соответствующего ее запросам и достойного ее абсолютной концентрированной любви.
А теперь еще и Лана ощутила сладкий вкус наладившейся жизни и просто исчезла. Истончилась до шлепающих шагов ночью по коридору и грохоту чашек с утра. Если раньше Лана была рядом с Кэт, они вместе готовили пасту, смотрели «Бесстыжих» и бегали в магазин за вином, чтобы успеть до закрытия, то теперь Лана была просто набором звуков. Шаги, хлопки холодильника, щелчки выключателей, постоянно пиликающий телефон. Кэт с каждым днем все больше чувствовала, что в насыщенной жизни подруги для ее голоса становится все меньше места.
«Ну и пожалуйста», — фыркнула про себя девушка, поддевая носком ботинка камешек. Как там говорил тот коуч в видео? Иногда Вселенной нужно подать пример, как с нами обращаться? Вот, как раз сейчас Кэт устроит себе какое-нибудь идеальное свидание с самой собой. Купит цветы. Пригласит себя в кафе. Закажет огромный десерт и съест его, не думая о том, что скоро на стрессе вернутся сброшенные килограммы, ведь она любит в себе все.
От этих мыслей плескавшаяся в груди ярость забурлила еще сильнее. Кэт тряхнула головой, пытаясь перемешать мельтешившие в ней образы. У нее даже почти получилось. Один из ее беспроводных наушников вылетел и звонко цокнул об мостовую. Кэт выругалась и наклонилась, чтобы его поймать, но только потеряла второй. Так и стояла согнутая, наблюдала за тем, как две капельки из белого пластика, извергая клубняк, скачут в сторону канализационной решетки.
Пронзительное: «нет-нет-нет!» вытолкнуло мысли о несправедливости Вселенной куда-то за пределы земной орбиты. Кэт с вытянутыми руками пыталась нагнать отчаянно убегавшие наушники, а те скакали, скакали, как в замедленной съемке под полными ужаса и сострадания взглядами прохожих, пока не оказались в широкой ладони, перехватившей их в последний момент.
Кэт затормозила, замахала руками, чтобы не пропахать носом асфальт, и вцепилась пальцами в сжавшийся мужской кулак.