И тут Мэтью вдруг нашел золотую шахту книг, которых никогда не читал и о которых даже не слышал. Переплетенные в кожу тома, такие как «Пылающий мир», «Сэр Кортли Найс», «Полександр», «Оно жаждет», «Путешествие пилигрима», «Новая теория земли», «Состояние святости и состояние богохульства», «Развращение времен деньгами», «Король Артур», «Дон Кихот Ламанчский» и «Annus Mirabilis, год чудес 1666». Были книги тощие, как жидкая овсянка, и жирные, как хороший бифштекс. Были тома на латыни и на французском, на испанском и на родном языке. Были религиозные проповеди, романы, исторические труды, философские рассуждения и исследования стихий, планет, Эдема и чистилища и всего, что между ними. Мэтью просмотрел книгу с заглавием «Мстительная любовница» — и у него щеки запылали. Он решил, что такую скандальную книгу в доме держать нельзя, но все же отложил ее, подумав, что к скабрезным вкусам Грейтхауза она больше подойдет.
Нашел исторические романы такие толстые, что пара их в каждую седельную сумку могла бы потянуть Данте спину. Восемь томов «Писем, написанных турецким шпионом» заинтересовали его, и их он тоже отложил в сторону. Когда-то ему случилось насладиться (если здесь уместно это слово) пиром в этом доме, но истинный пир для него был сейчас — когда можно копаться в книгах, разыскивая еще и еще, и даже пот легкой лихорадки выступил у него на лбу, потому что предстояло сделать мучительный выбор, что взять с собой, а что оставить. «Свобода Лондона в цепях»? «Религия с точки зрения разума»? А, да пропади оно пропадом! Хватит с него «Любовь — лотерея, а женщина в ней — приз».
Надо было на фургоне приехать. Он уже выбрал куда больше книг, чем нужно, и теперь придется их перебрать еще раз, чтобы принять окончательное решение. А еще ведь столько книг на полках!
Он встал с пола и пошел к оставшимся доблестным солдатам, что еще стояли перед ним по стойке «смирно».
На третьей полке слева он тут же заметил книгу, которую захотел взять: «Совершенный игрок». Почти прямо над ней стоял другой привлекающий внимание том, с надписью на корешке: «Жизнь и смерть мистера Бэдмена». Взгляд Мэтью скользнул выше, и там на самой верхней полке в левом углу стоял большой том, озаглавленный: «История замков как искусство древнего Египта и Рима». Прямо слюнки потекли, будто перед ним выставка печенья. Чепел был злобным мерзавцем, но если он прочел хотя бы четверть этих книг, то определенно был отлично образованным злобным мерзавцем.
Мэтью подтащил библиотечную стремянку и залез на нее, сперва потянувшись за «Игроком». Проглядел книгу, быстро отложил ее в сторону к другим кандидатам. Дальше он взялся за томик «Человек-глиста», но название ему не понравилось. Потом потянулся к «Истории замков» — пришлось хвататься за нее обеими руками — тяжелая, как чугунная сковорода. Нет, Данте столько не вытянет. Мэтью уже готов был задвинуть книгу обратно, как что-то в ней шевельнулось.
Это было так неожиданно, что он чуть не загремел со стремянки. Ровно держа книгу, Мэтью начал ее открывать и увидел, вздрогнув, что это не книга вообще.
Ящик, замаскированный под книгу. На «Истории замков» висел настоящий замок — там, где полагалось быть обрезу страниц. Крышка не выпирала. Что бы там ни находилось, это не было легковесной литературой. Но где же ключ?
Одному Богу известно. В этом разгроме он мог пропасть навеки.
Мэтью наткнулся взглядом на другую книгу. «Возвышенное искусство логики», гласила золотая вязь заглавия.
«Думай», — сказал себе Мэтью.
«Если бы я это здесь оставил, куда бы я спрятал ключ? Не слишком далеко. Где-нибудь в этой комнате скорее всего. Там, где он будет под рукой».
Мэтью задумался. Если есть запертая шкатулка, замаскированная под книгу о замках, должна же быть в библиотеке книга о ключах, куда можно спрятать ключ? Но такой книги видно не было. Мэтью осмотрел все книги, лежащие на полу. Книги «История ключей» не нашел. Конечно, такая книга, если и была, могла сгореть в камине.
Или нет…
Он просмотрел заглавия ближайших книг — о ключах ничего.
Спустившись с «Историей замков» в руках, Мэтью положил книгу на побитый стол. Единственный ящик висел открытый, и кто-то вылил туда целую чернильницу, превратив содержимое в черную массу бумаги и перьев. Мэтью отошел к дальнему краю книжных полок, где стояли последние уцелевшие. Посмотрел на самую верхнюю полку, на том, который стоял крайним справа точно напротив «Истории замков». Средних размеров книжка, очень старая на вид. Прочесть маленькие стертые буквы на корешке Мэтью не смог.