Рассел постучал по стойке и произнес.
― Здравствуйте, мисс. Меня зовут Рассел. Можете звать меня Расс, если хотите.
Ребекка положила свой телефон на стойку, а затем бодро и дружелюбно улыбнулась.
― Привет, приятно познакомиться с вами, Расс, ― сказала девушка, ― Меня зовут Ребекка. Добро пожаловать в видеомагазин «AJ». У нас есть специально предложение на этой неделе. Возьмите напрокат один фильм, и другой вы получите бесплатно. Это отличная сделка. Вам нужна рекомендация по выбору фильма?
― Нет-нет, она мне не нужна. Я здесь, чтобы забрать фильм для своего друга. Джеймс Ламберт. Возможно, вы слышали о нем. Иногда его зовут Джимми. У меня сложилось такое впечатление, что его ждет особенное видео.
Ребекка откинулась назад и наклонила голову, как любопытный щенок. Она была застигнута врасплох просьбой Рассела. Не двигая головой ни на дюйм, ее взгляд соскользнул влево. Рассел смог раскусить ее ― у нее были глаза лжеца, явного лжеца.
― Я... Простите, ― медленно покачав головой, сказала Ребекка, ― никогда о нем не слышала. У нас даже нет никаких заказов и всего в таком духе... Это же не пиццерия, знаете ли, ― нервно хихикнув, добавила она.
Рассел ответил таким же смешком, явно фальшивым, нужным лишь для того, чтобы поддержать зыбкую атмосферу на плаву.
― Вы уверены в этом, Ребекка? ― спросил Рассел, ― Я точно знаю, что он имел в виду этот магазин, а не пиццерию. Видеомагазин «AJ», сказал он. Это именно те слова, я уверен в этом.
Нижняя губа Ребекки задрожала, когда она пожала плечами. Рассел наклонился ближе и продолжил.
― Подумай, хорошо? Это особенный фильм. Не такой, как твои остальные, нет. Он был сделан специально для Джеймса Ламберта. Задумайся на секунду.
― Я не знаю, о чем вы говорите, мистер. Я не... не припоминаю ни этого имени, ни какого-то особенного фильма. Мне жаль. Вы можете взять любой другой фильм из нашего ассортимента и получить один бесплатный, или я могу дать вам скидку на большой попкорн, но больше ничем не смогу помочь. Мне очень жаль.
Рассел прикусил губу и кивнул. Он понимал, во что играла Ребекка. Он видел все это раньше. Перед началом расспроса Ребекка будто попросила адвоката ― она была невиновна, пока ее вина не будет доказана, и отказывалась давать показания против самой себя. Тем не менее, она явно была обеспокоена столько простыми вопросами. Требовалось много практики, чтобы ее лицо научилось быть невозмутимым.
― Ну, думаю, я просто поищу что-нибудь еще, ― указав на богатые проходы между рядами, сказал Рассел. ― Спасибо за помощь.
Рассел шмыгнул носом и направился к стене слева от себя. Он изучал широкий выбор фильмов ужасов ― призраки, зомби, серийный убийцы, слешеры. Он мог отличить реальность от вымысла, но фильмы о пытках все же сумели побеспокоить его. В голове Рассела мелькнуло изображение Керри ― залитой кровью и слезами. В конце концов, вымыслы были основаны на реальности.
― Сволочи... ― пробормотал Рассел.
Мстящий рабочий взял наугад коробку с полки и перевернул ее, краем глаза взглянув на кассу. Ребекка поднесла телефон к уху и тихо разговаривала, постоянно поглядывая на Рассела. Он усмехнулся и покачал головой из-за ее странного поведения. Для Рассела было очевидно, что за ним следят.
Дверной звонок раздался в магазине. Рассел откинулся назад и посмотрел на дверь ― в магазин зашел молодой человек. Он прошелся к кассе и начал болтать с Ребеккой.
«Друг?», ― подумал Рассел. Неважно кто. Рассел воспользовался возможностью, повернул направо и осмотрел подсобную часть магазина. Пыльные фиолетовые шторы скрывали еще одну заднюю комнату.
Рассел медленно шел к подсобке, стараясь не привлекать к себе внимания. Ребекка была занята новым клиентом ― невнятный разговор можно было услышать по всему магазину. Тяжело дыша через нос, Рассел нырнул за фиолетовые шторы.
Оглядев резко сменившуюся обстановку, Рассел прошептал:
― Что, черт возьми, это такое?
Задняя комната была размером с четверть всего магазина. На параллельной от входа стене находились две двери. Одна, прямо перед Расселом, была четко обозначена как служебная зона ― кабинет, кладовая. Другая, синяя дверь слева, была без опознавательных знаков, но, несмотря на ее неопределенное назначение, именно она привлекла внимание мужчины.
Стены были завалены порнофильмами ― некоторые отечественными, другие иностранными. К центру располагался отдельно стоящий стеллаж с большим количеством кассет с фильмами. Обложки видеороликов, на которых чаще всего изображались женщины с большой грудью и в скудной одежде, не волновали мужчину. Сгорбившись, Рассел обошел проход и уставился на синюю дверь ― подсобка в подсобке.
― Вот где ты... комната... ― прошептал Рассел.
Он подошел к необъяснимо пугающей двери. Его разум мчался сквозь самые зловещие мысли. Однако Рассел не мог остановить себя. Его действия были вызваны жаждой мести и искупления. Рад Керри он переживет самый дьявольский кошмар. За убитую дочь Рассел был готов убивать и умереть самому.
― Заперто... ― повернув речку двери, пробормотал он. ― Мне следовало этого ожидать...
Он стиснул зубы, и потянул за ручку, стараясь вложить вес свой вес, но безрезультатно. Он развернулся и попытался толкнуть дверь, и это тоже не принесло плодов. Рассел нахмурился, покачав головой и перебирая варианты. Предпочитая грубую силу скрытности, он ударил ногой в крепкую дверь. Она дрогнула, а дверная рама застонала. Грохочущий шум эхом отозвался по всему видеомагазину. Каждый последующий удар становился сильнее и громче, чем предыдущий.
Когда дверная рама жалобно заныла, Ребекка крикнула из зала:
― Сэр! Сэр, что вы делаете?!
Из задней комнаты раздался громкий треск. Дверная рама раскололась, и сама дверь сломалась. Ребекка вошла в подсобку именно в тот момент, когда она яростно распахнулась. Девушка остановилась и уставилась на Рассела. Обезумевший отец стоял у входа в таинственную комнату.
Нахмурив лоб, Рассел осматривал маленькую комнату. Стены были темно-красного цвета, пол бетонный. На стене, параллельной входу, была гигантская опора, на которой хранились сотни черных кассет. На гребешках упаковок были написаны белыми чернилами названия фильмов.
Слева от нее находилась шестидесятидюймовый (прим.: 150 см) телевизор с плоским экраном от черного домашнего кинотеатра. Справа находилось черное кресло из искусственной кожи. Комната служила личным театром, не хватало лишь машины для попкорна. Рассел вошел в помещение, проводя пальцами по волосам. Ребекка поднесла дрожащую руку ко рту, стоя у двери ― дело уже было сделано.