Немного помолчав, Ли проговорила:
— Полагаю, ты видела вчерашний отвратительный бюллетень.
Джейн давно уже заметила, что «отвратительный»— любимейшее слово этой женщины.
— Ты имеешь в виду статью, которую сегодня все обсуждают? — спросила она. — Я так и не удосужилась дочитать до конца.
— Скажу тебе откровенно: из-за них я начинаю стыдиться, что родилась женщиной.
Ну это уж слишком! Джейн прекрасно понимала, что не следует обращать на Ли внимания — такие люди неисправимы, — но все же, не удержавшись, проговорила:
— А что в этой статье особенного? Они просто-напросто честные.
Ли положила сандвич на стол и в изумлении уставилась на Джейн.
— Честные? Да они просто-напросто шлюхи! Требуют от мужчины только денег. И еще чтобы был большой… большой…
— Пенис, — с улыбкой подсказала Джейн. — Но ты ошибаешься. Женщины требуют от мужчин еще кое-чего. Верность, надежность, чувство юмора — кажется, все это присутствует в бюллетене.
— Не имеет значения, — отмахнулась Ли. — Главное — секс и деньги. Это совершенно очевидно. И очень жестоко. Подумай о мужчинах, у которых нет больших денег и большого…
— Пениса, — снова улыбнулась Джейн. — Это называется пенисом.
Ли поджала губы.
— Есть вещи, которые нельзя обсуждать. Впрочем, я и раньше замечала, что у тебя… грязный язык.
— Ничего подобного! — возмутилась Джейн. — Признаю, что иногда употребляю крепкие выражения. Но стараюсь этого не делать. А слово «пенис» вовсе не ругательство, а название органа. Как слово «нога», например, ты же не станешь возражать против «ноги»?
Ли ухватилась за край стола и сделала глубокий вдох.
— Но подумай о мужчинах, — сказала она. — Мужчины могут подумать, что недостаточно хороши, что они — люди низшего сорта.
— Некоторые из них действительно такие, — проворчала Джейн, вспомнив о своих бывших женихах.
— Никому нельзя внушать подобную мысль, — возразила Ли.
Она снова взялась за свой сандвич, и Джейн с удивлением заметила, что у нее дрожат руки — похоже, Ли по-настоящему огорчилась.
— Видишь ли, почти все, прочитавшие бюллетень, решили, что это просто шутка, — проговорила Джейн. — Он, наверное, так и задумывался — чтобы посмешить читателей.
— А я его так не воспринимаю! — заявила Ли. — Грязный, подлый, отвратительный листок!
Джейн нахмурилась. Собеседница начинала ее раздражать. Стараясь держать себя в руках, она проговорила:
— Люди обычно видят то, что хотят увидеть. Подлецы повсюду видят подлецов. А те, у кого грязные мысли, везде находят грязь.
Ли сначала побелела, затем стала пунцовой.
— Ты намекаешь на то, что у меня грязные мысли? — спросила она.
— Понимай как хочешь.
Джейн поспешила вернуться к себе в кабинет, пока их перепалка не переросла в открытую ссору. Что с ней происходит в последнее время? Сначала сосед, теперь Ли… Ни с кем не способна ужиться — даже с Бу-Бу. Хотя Ли не в счет — с ней никто не умеет ладить. А вот с Сэмом стоит постараться. Он, конечно, с самого начала повел себя не так, но и она во многом виновата. Беда в том, что у нее нет опыта сосуществования с мужчинами. После разлада третьей помолвки она, по большому счету, не имела с ними никаких дел.
Но чего же еще ждать от женщины, у которой такая история? К двадцати трем годам сбежали трое женихов! И ведь не страшилище! Джейн посмотрела в зеркало и увидела отражение молодой симпатичной женщины с ямочками на щеках и со впадинкой на подбородке. В школе она нравилась всем без исключения. Нравилась настолько, что обручилась с Брестом — одним из лучших в их бейсбольной команде. Но Джейн решила поступить в колледж, а Брест хотел посвятить себя спорту. И они в конце концов разошлись. А с бейсболом у Бреста так и не получилось.
Потом был Алан. В то время Джейн исполнился двадцать один год, и она только окончила колледж. Алан дождался кануна свадьбы и только тогда объявил, что любит не ее, а свою бывшую подружку, а с ней лишь для того, чтобы забыть неверную. Сукин сын!
После Алана случилось так, что она обручилась с Уорреном. Но, видимо, уже успела замкнуться и не сумела себя проявить. Уоррен попросил ее руки, и Джейн ответила «да», но их отношения стали охладевать и вскоре сошли на нет. Возможно, Джейн могла бы выйти за него замуж, но была рада, что не сделала этого. Лучше так, чем разрыв после того, как появятся дети. Она стремилась к крепкому браку, к такому, как у ее родителей.
Джейн никогда не считала, что неудачные помолвки — ее вина. Первый и третий разрывы произошли по обоюдному согласию, а второй — по желанию Алана. Но может быть, и она в чем-то виновата? Может, не сумела возбудить в женихе страсть?
В этот момент в кабинете появилась Ти Джей — бледная как полотно.
— Журналист из «Ньюс» берет у Доны интервью… — пробормотала она.
Подруги переглянулись.
— Черт! — вырвалось у Джейн, а Ти Джей была так расстроена, что не потребовала четверть доллара.
Вечером Корин читал и перечитывал бюллетень. Грязь! Мерзкая грязь! Неужели они не понимают, насколько это обидно? Как они могут смеяться?