Вот она, возможность рассказать ему о ребенке! Но Кили промолчала, чувствуя, что момент явно неподходящий.
– Я отвечу на этот вопрос позже.
Лэклен покачал головой.
– У меня нет времени. Никаких «позже» не будет. Давай покончим с этим сейчас, и пусть каждый из нас пойдет своим путем.
Кили вспыхнула.
– Ах вот как! Сначала мы просто встречались, а теперь покончим с этим?
– Да.
– А что, если я люблю тебя? И что, если я беременна?
Лэклен побледнел как полотно.
– Ты идешь на все, чтобы поймать идеального мужчину, но имей в виду, я вовсе не идеален, во мне нет ничего от мистера Совершенство.
Он поспешно вышел из ресторана. Слезы струились по лицу Кили. Она прижимала руки к животу, думая, что осталась одна с ребенком, которому не суждено узнать своего отца.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
«Лэклен не боится ответственности. Он отрицает единобрачие».
Лэклен вбежал в палату, ожидая увидеть тяжело больного, разбитого человека. К его великому удивлению, Дерек Брант сидел в кровати, с неприязнью глядя на опутывающие его провода, подключенные к бесчисленным датчикам.
– Наконец-то! Ты только посмотри на меня! Связали по рукам и ногам, как индейку, которую вот-вот сунут в духовку! Сделай с этим что-нибудь.
Лэклен облегченно вздохнул. Он приготовился к худшему, несмотря на уверения врача и медицинских сестер, но отец сидел в постели с таким видом, словно готовился сбросить оковы и удрать.
– У тебя был сердечный приступ, и за твоим состоянием необходимо следить. – Лэклен прошел по комнате и обнял отца. – Так что оставь в покое эти провода, ладно?
Дерек прижал к себе сына.
– Почему ты так задержался? За это время я мог бы скончаться и отправиться в морг.
Лэклен подавил улыбку. Отец ворчит, значит, все в порядке.
– Я был на вечеринке и приехал, как только мне позвонили.
Дерек Брант фыркнул.
– Вовсю ухаживаешь за своей хорошенькой девушкой, да?
Лэклен попытался стереть из памяти образ Кили, едва он вышел из ресторана, решив думать только о том, как скорее увидеть отца. Однако сейчас, когда он убедился, что с Дереком все в порядке, ее слова с новой силой зазвучали у него в ушах.
– Она больше не моя, – буркнул Лэклен, гадая, была ли хотя бы крупица правды в том, что сказала ему Кили.
В ее глазах промелькнуло выражение боли, когда она призналась, что у нее была проблема с весом, поэтому он убежден в ее правдивости. Этим объясняется, почему она так странно вела себя, стоило ему сделать любое невинное замечание о фигуре.
Но весь этот вздор о любви после того, как он сказал, что между ними все кончено? Не говоря уже о возможной беременности?
Лэклен сокрушенно покачал головой. Уж он-то знает, к каким ухищрениям прибегают женщины, чтобы захомутать мужчину! Взять его мать, к примеру...
– Что произошло между вами? – Отец устремил на него хорошо знакомый взгляд, говоривший: «Даже не надейся, что сможешь обмануть меня, сынок!»
– Она напомнила мне мать, – вырвалось у Лэклена, прежде чем он успел обругать себя за то, что так неуместно затронул тему, неизменно приводившую отца в раздражение. – Она непостоянная, непредсказуемая и не способна проявить честность в отношениях.
Удивительно, но гневный румянец не залил лицо Дерека, что происходило при каждом упоминании о его неверной жене. Вздохнув, Дерек Брант откинулся на подушки.
– Полагаю, сын, нам нужно кое-что прояснить.
Лэклен отрицательно покачал головой.
– Прости, что заговорил об этом, папа. Сейчас не время. Тебе необходимо думать о том, как выздороветь, и не волноваться.
Отец упорно сверлил Лэклена взглядом.
– Я в порядке, – заявил он, – и ты должен выслушать меня.
Лэклен откинулся на спинку стула, зная, что спорить с отцом бесполезно. Он спокойно выслушает его и быстро переведет разговор на другую тему.
– Почему ты говоришь, что твоя молодая женщина напомнила тебе мать?
Лэклен попытался как-то смягчить боль, которую могло вызвать у отца его объяснение. Несмотря на зарок никогда не вступать в длительные отношения с женщиной, не говоря уже о брачных планах, встречаясь с Кили в течение месяца, он изменил свои планы. Он влюбился в нее, а недавно даже купил дом, надеясь убедить ее, что они смогут счастливо жить в браке.
И что же сделала Кили? Чем больше он пытался сблизиться с ней, тем упорнее она отталкивала его, выискивая жалкие предлоги и прибегая к многозначительному молчанию. Сегодня вечером, когда она устроила ему одну из тех сцен ревности, которые так хорошо удаются женщинам, что-то сломалось в нем, и все, что она говорила или делала, больше не имело для него значения.