Боль с новой силой ударила в затылок после моей жалкой попытки выбить дверь, так что, обхватив руками голову, я совсем съехал на пол, оперившись спиной о стену. В темноте перед глазами мелькали фиолетовые, синие, красные пятна, к горлу подступала тошнота… Поздравляю, Зак, похоже, у тебя сотрясение! Мне ведь только этого и не хватало! Вместо того чтобы решить проблему с бриллиантом и вернуться домой, я сижу здесь, кто знает где, запертый в четырех стенах, да еще и с ноющей головной болью!
Несмотря на теплую летнюю пору, пол в сарае был ужасно холодный, или мне это так казалось? Я подогнул ноги и вдруг почувствовал, под подошвами что-то острое. Я принялся шарить по полу рукой и быстро наткнулся на небольшой кусочек какой-то металлической пластины с неровными зазубренными краями. Я поднес находку ближе к свету, чтобы рассмотреть, но успел заметить лишь, что она из железа, когда за дверью послышались шаги.
Я быстро спрятал импровизированное оружие в карман, поднялся с пола и стал ждать.
Неизвестный со скрипом отодвинул засов и отворил дверь ровно настолько, чтобы заслонить собой весь проем. Я увидел за спиной мужчины мелькнувшие тени, кусочек зеленой листвы, и перевел взгляд на пришедшего. Лицо его оставалось в тени под широкополой шляпой, но крепкое телосложение и манера держаться выдавали в нем солдата. Однако я понял, что ошибся, когда услышал голос мужчины.
-Мистер Фостер, как же я рад нашей встрече! – обманчиво радостно воскликнул он.
- Итан Беккет?! – недоверчиво переспросил я.
- Да, ты прав, - боцман расслаблено прислонился к косяку, уперев ногу в дверь, - прошлый раз пленником был я, помнишь?
-Да уж, - я машинально засунул руку в карман, дабы почувствовать холодный металл пластины, и увидел, как Итан резко сжал револьвер, который держал в правой руке.
-Теперь твоя ситуация не лучше той, в которой оказался было я, по твоей милости, скорее даже хуже, - Беккет направил дуло оружия в мою сторону, - мне приказано любыми средствами достать из тебя определенную информацию. А ты даже представить себе не можешь, как же мне хочется унизить тебя, а затем уничтожить!
-Ну, так чего же ты ждешь?! – Я зарычал и сжал в руке пластину так, что она врезалась в кожу.
-Да, правду мне говорили о твоем нраве, - неожиданно Итан засунул револьвер обратно в кобуру, чему я был несказанно удивлен, - а еще мне сказали, что ты славный малый, и что все же можно попытаться убедить тебя сотрудничать. Тут я бы, конечно, поспорил, но приказ есть приказ.
-Было бы очень интересно узнать, кому ты так беспрекословно подчиняешься, - пробормотал я.
-Тебе предлагают сделку, - продолжил Беккет, не обращая внимания на мои слова, - ты рассказываешь нам, где камень, мы проверяем правдивость твоих слов и в лучшем случае отпускаем тебя, никогда больше не появившись в твоей жизни. Так что ты, может, даже еще успеешь к ужину.
-А если я не соглашусь на сотрудничество? – прищурился я.
- О, тогда я буду очень рад надрать тебе зад, - оскалился подонок, - но, к моему сожалению, милорд очень сокрушался о подобном варианте развития событий. Он не хотел, чтобы тебя лишний раз терзали, и уповал на твою благоразумность. Ведь, так или иначе, ты скажешь о местонахождении алмаза, тогда зачем же все усложнять?
-Не слишком ли благородный ваш лорд для преступника? – Фыркнул я. - Почему же он сам не явился ко мне? И запер в сарае, в кромешной темноте?!
-Не тебе здесь задавать вопросы, - безмятежно отозвался Беккет, - говори, ты согласен на сделку? Да или нет?
Я задумчиво повертел пальцами в кармане металлическую пластину. Будь все иначе, я бы согласился, а после нашел этих злодеев, хоть на другом конце света, и мы с Пейдж и Таррелом расправились бы с ними в два счета. Жизнь стоит дороже всего на свете, ведь потеряв ее, уже невозможно будет что-либо исправить. Так говорила мне мать. И Ирен. Однако в моем случае… я слишком хочу увидеть снова свою семью, не могу рисковать пятиконечной звездой алмаза, ведь это моя путевка домой, уж не знаю, каким образом. Отойди я сейчас в сторону – грабители исчезнут с камнем раз и навсегда и если мне не удастся найти их снова, что вполне вероятно, я застряну в этом мире воскресных пикников, цилиндров и сюртуков навечно!
Я раздумывал всего мгновение, бросил взгляд Беккету за спину и резко кинулся вперед, прямо на мужчину. Выхватив с кармана пластину, я навалился всем телом на противника, сбил его с ног и попытался добраться до его лица, ударить острым предметом, но боцман выставил вперед руку и крепко вцепился в мое запястье. Я уловил краем глаза быстрые тени где-то сбоку и понял, что если не выберусь сейчас, то попаду в лапы подмоги Беккета. А справиться с тремя, а то и больше, крепкими амбалами, мне не под силу, во всяком случае, не в моем теперешнем состоянии. Я перехватил пластину свободной рукой и резанул запястье Беккета; кровь потекла с вены. Мужчина вскрикнул и, округлив глаза, уставился на порез. Он обхватил его другой ладонью, пытаясь остановить кровотечение, я же воспользовался замешательством Беккета, вскочил на ноги и кинулся бежать на улицу.
Как только я выскочил, словно ошпаренный, из сарая, яркий дневной свет ослепил меня и мгновение, казавшееся целой вечностью, я мчался, не разбирая дороги. Когда глаза наконец-то привыкли к свету, и я смог оглядеться, лишь слегка замедлив свой бег, то был совершенно ошеломлен. Я находился на территории, окруженной невысоким деревянным забором. Рядом стояла привязанная кобыла, а вокруг, за ограждением – непроглядные чащобы. «Лагерь», где меня держали, состоял из нескольких таких же сарайчиков, как тот, в котором находился я. Он расположился в лесу, на мили кругом росли лишь одни деревья: сосны, ясени, дубы, кусты и прочая растительность. Где здесь тропа, куда бежать – не ясно; кричи-не кричи, услышишь только шелест листьев.
Но оставаться здесь я тоже не мог – противники все наступали и я, в отчаянной попытке, подскочил к лошади. Однако, в то же время, я оказался слишком близко к коренастому, сильному мужчине, что размахивал боевым топором, словно ненормальный. Я уклонился от удара, и острое лезвие врезалось в забор, сокрушив его и разорвав веревку, которой была привязана кобыла. Животное дико заржало и встало на дыбы. Я отступил еще на шаг, лихорадочно соображая, как бы вскочить в седло, не сломав себе при этом шею и не попав под удары секиры – мужчина как раз приготовился к новой безумной атаке. Но вдруг я услышал позади себя быстрые шаги. Я не успел даже обернуться, когда кто-то стукнул деревянной доской меня по спине. Не устояв на ногах, я упал на землю, изодрав локти и ладони. Осколок пластины валялся в трех метрах от меня. Тяжело дыша, я начал медленно поворачивать голову, однако чьи-то пальцы сзади вдруг обхватили мою шею. Я попытался задержать руки напавшего, впился ногтями в кожу противника, но он не расцеплял оковы. Я забил ногами, пытаясь скинуть урода с собственной спины, но тут ощутил резкий, но не слишком сильный, удар ребром ладони прямо по задней части шеи. Мрак полностью окутал мое сознание, я без чувств рухнул на землю.
Когда я очнулся, то почувствовал себя еще хуже, чем в прошлый раз. Мои руки сейчас были связаны сзади, за спинкой неудобного деревянного стула, на котором я, собственно, и сидел. Веревки натерли кожу на запястьях, ссадины на ладонях немилосердно жгли. Я пошевелился, потягиваясь, разминая плечи, спину, насколько позволяла бечевка, и ощутил легкое покалывание онемевших конечностей.
Я повертел головой, похрустывая затекшей шеей и осматриваясь. Естественно, я находился все в том же сарае, но теперь здесь горел фонарь. Он висел под балкой на потолке, излучая приятный, хоть и не достаточно яркий, чтобы осветить все помещение, желтый свет. Место, где меня держали, было и вправду старой, никому не нужной конюшней. Кстати, любопытно, почему это она стоит прямо посреди леса? Может, раньше здесь кто-то жил?