— Ты заставляешь ее волноваться, — рявкает Ана. — Ты проделал весь этот путь сюда, чтобы поговорить с ней. Так что говори.
Стивен напрягается от этой реплики, но кивает в ответ, будто знает, что с ним трудно. Он возвращается к дивану и снова опускается на него, и на этот раз его лицо мрачнеет. Затем встречается со мной взглядом, и в его глазах читается страх… страх, смотрящий на меня в ответ.
— Эйдан уехал на некоторое время, — говорит он. — Возможно, он отправился покопаться в своей душе. Думаю, просто пытался найти способ скоротать время. Эйдан был опустошен, даже убит горем. Ты… глубоко ранила его, но в его действиях также была решимость. В последний раз, когда я разговаривал с ним за это время, он сказал мне, что борется со своими демонами и будет готов открыть свое сердце, когда закончит. Я чувствую… чувствую, что он готовился к встрече с тобой, ждал, когда ты будешь готова.
Я перестаю дышать, внимательно вслушиваясь, представляя, как Эйдан переживает свои дни в горе. Из-за меня. Потому что я была эгоисткой.
— Он ждет меня? — шепчу я, чувствуя, как надежда выплывает на поверхность.
Но лицо Стивена становится серьезным.
— Он… он начал немного терять себя.
— Почему?
— Он потерял свою бабушку шесть месяцев назад.
— О, Боже мой, — восклицает Ана. — Как?
Стивен смотрит на нее, потом на меня.
— Она была стара, вот и все. Рут была очень, очень старой. Она дожила до 92. Прожила долгую жизнь и мирно умерла во сне. Это тот путь, которым мы все должны пройти в конце нашей жизни.
Я никогда не встречалась с Рут, но знала, что она была светом в жизни Эйдана. Она помогала ему во всем. Вытащила его из ямы, в которой он оказался, когда подсел на наркотики.
— Она спасла его, — выдыхаю я. — Оттащила его от края пропасти.
Теперь Стивен выглядит взволнованным. Он кивает один раз, сглатывая.
— Она была хорошей женщиной. Лучшей.
Наступает момент тишины. Я чувствую, что он еще не закончил. На самом деле, мне кажется, что тот даже еще не начинал.
Он глубоко вздыхает, возвращая себе самообладание.
— Эйдан сильно горевал. Он отвлекался. Ты ведь знаешь, что было его самым любимым отвлечением помимо тебя, не так ли, Айви?
Я на мгновение задумываюсь.
— Машины?
— Да.
— Он ездил.
— Он не просто ездил на машине.
Я киваю.
— Он адреналиновый наркоман.
— Так и есть.
Я жду еще немного, пока он соберется с мыслями. Что, черт возьми, происходит?
Стивен облизывает губы, осторожно произнося.
— Он попал в действительно серьезную аварию.
Мой позвоночник напрягается. Страх пронзает мое сердце.
— Нет… нет.
— Да.
Так много образов мелькает у меня перед глазами, и каждый из них ввергает меня в пучину ужаса.
— С ним все в порядке? Он выздоравливает…
— С его телом все в порядке, — обрывает Стивен. — У него было самое чудесное выздоровление. Сломал несколько костей, но Рут присматривала за ним. Его тело осталось целым…
Ладно, и..? Я продолжаю смотреть на него, умоляя перейти к гребаной сути.
Стивен смотрит в пол и, наконец, выпаливает:
— Его разум — другое дело. Эйдан страдал ретроградной амнезией. Когда тот пришел в себя в больнице, то не знал, где он находится, кто он. Врачи надеялись, что это временно. Такие вещи случаются. Когда мозг страдает от травматического повреждения, иногда процессор выходит из строя. К счастью, похоже, именно так дело обстояло с Эйданом. В течение следующих недель он смог собрать все воедино. Не на сто процентов, но достаточно, чтобы он знал, кто он такой, знал, кто я. Он помнил запуск компании, даже кучу наших совместных детских воспоминаний, но… — Стивен замолкает, испуская унылый вздох. Затем встречается со мной взглядом. — Эйдан не может вспомнить последние несколько лет своей жизни.
Смотрю на него так, словно он только что вырвал мое сердце, потому что знаю, к чему тот ведет, и я в ужасе от того, что это означает то, что я думаю.
— Он меня не помнит, — медленно произношу я.
Стивен печально смотрит на меня.
— Нет.
33
Айви
Сижу в ванне и пытаюсь дышать. Я сбежала из комнаты сразу после того, как Стивен сказал мне «нет». Не могу позволить никому увидеть, как я разваливаюсь на части.
Я закрываю лицо руками.
Ана разговаривает со Стивеном, но я не слышу, о чем они говорят. Кровь шумит у меня в ушах, и я чувствую себя чертовски одурманенной. Чувствую себя слабой. Больной и слабой, и мне хочется разрыдаться. На самом деле, зачем Стивену понадобилось приезжать сюда? Я предпочитаю разбитое сердце этому.