Британское «Кольцо Трот» вскоре обрело статус независимой организации, но продолжало поддерживать тесные связи с одноимёнными группами в США и Австралии. Позднее, с согласия большинства членов, оно было переименовано в «Европейское кольцо Трот», так как в состав его уже входили граждане большинства западно- и восточноевропейских государств, от Литвы до Испании. Благодаря всем этим преобразованиям бывшая лондонская группа превратилась в преуспевающий «сад» (garth, «Гарт Оук-Харроу», названный так по месту проведения ритуалов) — истинную жемчужину в короне Трот. Этот «сад» я основала в декабре 1995 года. Вскоре после того я покинула Лондон и вместе с двумя бывшими «родичами Водана» перебралась в Шотландию. Так было положено начало шотландской общине Асатру. Этому проекту я дала имя «Гладсхейм» — так назывался один из чертогов Одина в Асгарде, место куда более мирное, нежели Вальхалла.
К настоящему времени, к 1998-му году, мой вирд снова преобразился до неузнаваемости. Двое моих спутников, с которыми я приехала в Шотландию, покинули меня, но осенью 1997 года я возобновила работу над проектом. К счастью, у меня ещё оставалось немного денег; а самое главное — мне на помощь пришёл один молодой борец за охрану окружающей среды, не только оказавший финансовую поддержку, но и с готовностью взявший на себя часть организационной работы. Барри не принадлежит ни к одной из языческих традиций Европы: он — сын одного моего друга, который работает в традиции североамериканских индейцев. И это прекрасно. Ведь в наши дни всем язычникам следует держаться сообща и помогать друг другу по мере сил и возможностей. Когда я в очередной раз оказалась в безвыходном положении, меня выручили приверженцы кельтской Викки — люди совершенно посторонние. Теперь они тоже вошли в большую семью Гладсхейма. Ни в коей мере не отрекаясь от «верности асам», я, тем не менее, не устаю повторять, что все свободомыслящие люди должны действовать сообща и сотрудничать друг с другом на благо Матери-Эрды (Земли).
Сейчас, когда я пишу эти строки, секретарь ООН находится в Багдаде и прилагает все усилия к тому, чтобы сохранить перемирие. Мы, язычники, не можем закрывать глаза на то, что происходит в масштабах всей планеты. Но не менее важно и трудиться на местах и в своих общинах — там, где мы живём. Я мечтаю о том, чтобы Гладсхейм превратился в образовательный центр с богатой библиотекой оккультной литературы и действующим хофом (древнескандинавское слово hof означает «святилище» или «священная постройка») с постоянной жрицей (ст. — норв. hof gythia) и по меньшей мере одним жрецом-готи (ст. — норв. gothi), то есть культовым центром, способным удовлетворить разнообразные запросы самых разных людей и тех богов и богинь, которых они чтут. Одним словом, я стараюсь организовать полноценный Хоф со жреческой общиной — в той форме, в какой это будет угодно богам. Кроме того, мы развернули масштабный природоохранный проект и планируем в дальнейшем возродить в Шотландии леса из местных пород деревьев. К участию в этом проекте я приглашаю всех приверженцев языческих традиций — за исключением шарлатанов и наркоманов.
Несмотря на то, что в международном сообществе Асатру я завоевала себе славу одержимой одинистки, я всегда повторяла, что других богов и богинь также следует признавать и чтить по достоинству. Так, в «Кольце Трот» и других британских организациях Асатру растёт число «очагов» (англ. hearth; небольших семейных групп), уделяющих больше внимания ванам и дисам (другим родам богов). Кроме того, существует процветающий Торсхоф (хоф Тора), и не вызывает сомнений, что в дальнейшем разнообразие в среде приверженцев северной традиции будет только возрастать. Асатру в настоящее время насчитывает больше последователей и распространено шире, чем когда-либо за все века, истекшие после прихода христианства. Наше движение стремительно набирает силу и уже может по праву считаться одной из самых известных, деятельных и преуспевающих коренных религий.
HEILSA!
— Фрейя Асвинн
21 февраля 1998 г.
Глава 1. Северная традиция в истинном свете
Для того, чтобы проникнуть в истинный смысл рунической системы, необходимо сначала составить представление об эзотерических, мифологических и религиозных традициях Северной Европы — коренных традициях Британских островов, Скандинавии, Германии и моей родной страны, Голландии. Руны — это неотъемлемая часть северной мифологии, и вне её контекста правильно понимать и интерпретировать их невозможно. В наши дни многие пренебрегают этой традиционной сокровищницей эзотерической мудрости, отдавая предпочтение разнообразным экзотическим заимствованиям, которые, однако, оказываются на поверку далеко не столь уместными в нашей культурной среде. Кельтам отчасти удалось сохранить свои древние традиции, но какая судьба постигла наследие англосаксов и скандинавских народов, пришедших на Британские острова ещё в IV в. и составляющих немалую долю их населения? Впрочем, недооценка наших исконных традиций во многом объясняется теми особыми историческими условиями, в которых существовала северная религия: в сущности, она представляла собой совокупность разнородных культов, объединённых только общими божествами, но отличавшихся существенными местными вариациями.
В начальный период насильственной христианизации коренные религии Северной Европы подавлялись гораздо более агрессивно, чем южноевропейские языческие культы. Центром христианского мира был Рим, а римляне враждовали с германскими народами ещё со времён Империи. В скандинавском мифе о Рагнарёк, гибели богов, Один сражается с волком Фенриром, и волк его пожирает. А древнеримский миф повествует о том, что город Рим был основан братьями Ромулом и Ремом, вскормленными волчицей. Скандинавский волк Фенрир может символизировать не что иное, как Римскую церковь — преемницу Римской империи. В соответствии с такой интерпретацией, северную традицию в лице Одина пожрал её заклятый враг — римский волк. Римские императоры не сумели покорить германские племена военной силой, но римские понтифики поставили их на колени силой религии. И в результате были искоренены народные традиции, часть которых составляла и исконная религия Севера.
По тем же самым причинам почти не сохранилось письменных памятников северной традиции, за исключением немногочисленных исландских текстов. Древнейший из последних датируется X в. и, судя по всему, содержание его уже подверглось христианизации. Но, к счастью, до наших дней сохранились фрагменты фольклора; и, очистив его от многовековых наслоений христианства, мы в своих поисках утраченного духовного наследия можем выйти на верный путь.