И вновь Олег смущен и ошеломлен красотою обнаженного женского тела. Катя поправляет спальник, подтянув его к ногам, ложится, вытянувшись в струнку, а Соня считает удары и фотографирует, следя, чтобы и ее подругу жалели не больше, чем ее саму. Но все же Олег, памятуя о том, что волочение по камням не прошло для Катиного тела бесследно, порол ее не так сильно, приноровившись в последний момент сдерживать руку. Да и встал сбоку от распростершейся на спальнике женщины. Хватит того, что невзначай полюбовался Сониными прелестями.
После порки Катя достала примус, но Олег остановил ее, сказав, что нашел хорошие дрова.
- И топливо сэкономим, и высушим ваши вещички и спальники. А вы пока наберите воду в котелок, - сказал он и, не дожидаясь ответа, зашагал вниз по склону.
Минут через десять вернулся, неся охапку дров. Стараясь не глядеть на женщин, развел костер. Те переглянулись. Дав костру, как следует, разгореться, соорудил очаг, поставил на него котелок и отправился за следующей порцией дров. Подбросив в костер пару полешек и аккуратно сложив остальные, опять пошел за дровами. Когда же вернулся, вода в котелке уже закипела. Женщины, так и оставшиеся в ночных рубашках, позвали его ужинать. Олег кивнул головой, сел чуть в стороне. Хотелось ему сесть между женщинами, но после того, что учинил, не решился. Катя и Соня переглянулись и почему-то улыбнулись. Поужинали молча.
- Обиделись, - подумал Олег. – А чего иного ты мог ждать?
Он тяжело вздохнул, полез в рюкзак. Достал оттуда цепочную пилу, флакон с бальзамом и несколько прищепок. Включение прищепок в обязательный набор снаряги пошло от Евы. Олег вначале воспринял это с неодобрением, но вскоре убедился, что вещь эта не лишняя. То на переправе кто-нибудь из новичков упадет, то в дождь идти придется. Надо сушить мокрую одежду. А вдруг ветром снесет ее в лужу. Или – еще хуже – швырнет в костер. Ева права: пристегнул прищепками рубашки, трусы, носки к штормовой оттяжке или к натянутой между деревьев стропе, и никаких проблем. В общем, Олег поначалу смирился с этим добавлением к снаряге, а потом и сам отслеживал, чтобы прищепки были взяты в поход.
- Вот что, девчата, я сейчас отправлюсь за дровами. Нужно же нагреть камни, чтобы высушить ваши спальники. Вы же всю мокрень развесьте на штормовых оттяжках. Прежде всего на тех, что со стороны костра. И еще смажьте Катины ссадины бальзамом. Ну, и… - Олег замялся. – Попы, если нужно. Да, и следите, чтобы костер горел. И вот что еще. Соберите все сухие куртки, свитера, рубашки, расстелите их. А укроетесь моим спальником. Благо он по конструкции одеяло. Расстегнете молнию до конца, будет, и впрямь, одеяло.
Он вздохнул и отправился за дровами. Женщины переглянулись и занялись развешиванием своих мокрых вещичек. Покончив с этим делом, сели у костра. Катя подбросила в огонь пару полешек.
- И как тебе первая в жизни порка? – улыбнулась Соня.
- Я ждала чего-то более страшного, больного и унизительного. В общем, вполне приемлемо. Я даже немного возбудилась.
Несколько минут они сидели молча.
- Мне кажется, Соня, еще не все для нас потеряно, - негромко сказала Катя.
- Может, и так. Пошли в палатку, надо же смазать бальзамом твои боевые ранения…
Когда Олег вернулся с охапкой дров, у костра никого не было. Из палатки доносилось негромкое шушуканье. Олег подбросил в огонь поленья, обложил костер камнями. Своим умением сушить мокрые спальники он не без основания гордился. Пока ходил за следующей порцией дров, первая порция камней нагрелась до той температуры, какая обеспечивала сушку спальников и при этом не грозила подпалить их. Забросав горячие камни в спальники, Олег пододвинул к огню другие и вновь отправился за дровами. Часа через полтора спальники подсохли настолько, что можно было их вывернуть и оставить досыхать на ветру. Расположив спальники на теплом месте и придавив их на всякий случай камнями, Олег уселся поодаль, закурил. Лезть в палатку он никак не решался, стыдно ему было, ох, как стыдно. Он вновь закурил, усевшись в стороне.
- Много сегодня курю, - пробормотал он. - А что делать, коли вот так все закрутилось?
Олег курил, смотрел на яркое полночное солнце над хребтом, корил себя и думал, научится ли он когда вести себя с женщинами по-человечески…
- Ну, хватит заниматься самокопанием, - рассердился он вдруг на себя. – Сейчас ты должен отдохнуть. Не хватало еще погубить Катю и Соню из-за того, что у тебя не будет сил переть на трудных участках рюкзаки, страховать женщин. А трудных участков впереди много, можешь не сомневаться. А ну не раскисать! Сделанное не исправишь, не вычеркнешь.
Он прислушался: в палатке было тихо. Тогда, бережно взяв те женские вещички, что уже подсохли, и сложив их стопкой, он осторожно, страшась потревожить спящих, полез под полог. Сложив принесенное в углу палатки, Олег примостился спать так, чтобы и не касаться краев расстегнутого спальника. Но тут же почувствовал, как четыре руки бережно, но настойчиво тянут его. Он и сам не заметил, когда оказался посередине, между обеими женщинами. Его ласкали, целовали, и он ласкал и целовал горячие, трепетные женские тела. И наконец, повинуясь внезапному, неодолимому порыву, он привлек к себе одну из них, кажется, Катю и слился с ней в отчаянном любовном экстазе. Потом и вторая женщина подарила ему столь же сладостное наслаждение, а еще позже все трое разом погрузились в сон, слившись в едином страстном поцелуе…
Глава 10. Общение с горами.
Проснулись поздненько. Как ни странно, после столь бурной ночи Олег не чувствовал себя разбитым. Напротив, он ощущал необыкновенный прилив сил и радостное желание идти вместе, быть вместе. Да и женщины были веселы, ласкались к нему.
- Девчата, чувствую, вам очень хочется поговорить, многое обсудить, - улыбнулся Олег. – Но сейчас нельзя. Разговор-то предстоит непростой. А мы еще не можем считать себя в безопасности. Да, из самой страшной ловушки мы выбрались.
Олег показал рукой на отрог, разделявший Заячий и Бурный ручьи.
- Но и здесь нам задерживаться нельзя. Если удача будет целиком на нашей стороне, то к вечеру поднимемся на перевал. И тогда нам уже ничто не страшно. Если же удача не будет к нам столь благосклонна, то выбираться на восточный склон будем завтра. А сейчас нет резона задерживаться.
Позавтракав, стали собираться. Промокшие накануне спальники и женские вещички высохли. Соня, смущаясь, попросила Олега разрешить ей идти последней. Олег, улыбнувшись, разрешил. Первая часть пути – вверх по полого поднимающемуся отрогу – несложная. Наказал только сильно не отставать, не более чем метров на двадцать. Соня заверила его, что отставать не будет. Спустя час они уже шли вверх по отрогу. Олег вспоминал минувшую ночь и смущенно улыбался, шедшие за ним гуськом женщины негромко переговаривались, то и дело восклицаниями приветствуя новые красоты. И это щебетание, эти возгласы восторга, еще вчера если и не раздражавшие Олега, то уж точно казавшиеся ему не совсем уместными на этом, оказавшимся столь непростым, маршруте, сегодня радовали его. Но вот восклицания стихли. Олег улыбнулся. Наверное, Соня немного приотстала, внимает горам.