В другой части часовни есть отгороженная площадка, где нашли настоящий крест Христа и где он к тому же и стоял. Место, где этот столб был вкопан в землю, отмечено круглой золотой пластинкой с отверстием в центре; тогда как места, где стояли кресты, на которых распяли разбойников, обозначены кусками чёрного мрамора.
Нам также показали громадный камень, расколовшийся пополам якобы во время землетрясения, которое произошло в момент, когда была сорвана завеса храма. С этих пор меня не оставляет вопрос: каким образом добыта такая ценная и точная информация?
Посетив могилы легендарных крестоносцев Готфрида и Балдуина[13], мы отправились осматривать могилу центуриона, пронзившего бок Христа. Покидая часовню, мы прошли мимо камня помазания, на котором, как утверждают, было совершено помазание тела Христа перед тем, как его положили в гроб. Мы вышли из часовни, ошеломлённые увиденным, но не вполне уверенные в достоверности полученных сведений.
Пока мы бродили по старому зданию, до наших ушей долетал крик, шедший с минарета мусульманской мечети, осенявшей древнюю часовню, и эхом повторявшийся в коридорах: «Нет Бога, кроме Аллаха, а Мухаммед — пророк его».
Охваченные глубокой задумчивостью, мы направились к Яффским воротам, к тому месту, откуда всё ещё видна башня Давида. С непритворным интересом мы осмотрели площадку, где бывший император Германии Вильгельм приказал разобрать часть городской стены протяжённостью 15 м, чтобы он мог с триумфом въехать в город на открытие немецкой церкви в Иерусалиме.
Вернувшись в отель и ожидая традиционного ужина из омлета и апельсинов, мы размышляли над увиденным за день и пытались найти связь между жизнью простого Назорея и тем, что в наши дни олицетворяет его самого и его веру.
С одной стороны, людям, похоже, необходимо создавать организации, но с другой — подобные действия редко идут на пользу вдохновляющей идее, вокруг которой создаётся такая организация. Организованное христианство поглотило и полностью изгнало из себя Христа и его учение, и остался организм без зрения Учителя. Людям не дано видеть глазами других, у каждого своё восприятие. У св. Павла было зрение св. Павла; у св. Иоанна были видения св. Иоанна, а Матфей смотрел глазами Матфея. Каждый мерил всё на свой аршин. У Учителя было своё представление, и ни у кого другого никогда не было такого представления, как у Него, но при этом тысячи, не зная Его, говорили за Него и, не проникнувшись тем же духом, пытались выполнять Его работу.
У Христа была мечта; у людей, организовавших и развивших христианскую веру, были свои мечты, но, увы, как мы теперь понимаем, мечта Христа не была мечтой других. Христиане вложили в уста Христа слова, которых Он никогда не произносил. Они внедрили в его учение идеи, которые Он не распространял и не допустил бы, чтобы они продолжили своё существование, если бы остался жив. Даже Его апостолы не обладали Его видением и, несмотря на всю свою искренность и преданность, были абсолютно неспособны выполнять Его работу. Но если те, кто общались с Ним, совсем Его не знали, как же организация, члены которой никогда Его не видели, может проникнуться Его видением и объяснить Его Путь?
И пока мы бродили по холмам и долинам Святой земли, богочеловек постепенно исчез и на Его месте появился Иисус-человек. Иерусалим почти не изменился с течением веков. Он пребывает под иностранным владычеством, и повсюду здесь можно увидеть, как минареты новой веры нарушают стройность жилых кварталов и куполов более ранней архитектуры. Мы видим в Нём друга человечества, созданного законом необходимости, чтобы нести свет тем, кто восстали, не желая томиться под игом римского деспотизма. Нет никаких указаний на то, что Он переживёт своё порождение, поскольку Он занимал нижайшее положение среди людей и не обладал способностью управлять Своей судьбой. Он будет забыт, как и миллионы других мучеников, умерших за привилегию выразить свои убеждения.
Отсчёт времени ведётся от Его рождения, цари и императоры присягают на верность Его словом, а дошедшие до нас отрывки его проповеди стали для нас основой нашего духовного кодекса. Сегодня мы стремимся понять и более разумно служить Самому Старшему из наших Братьев, которому предопределено быть пастырем мира. Мы пытаемся понять, чего в действительности Он хотел, во что верил и чему учил. Между нами и этой истиной стоят девятнадцать веков неправильного истолкования и манипулирования в личных целях.
13
В 1099 г. Иерусалимом завладел Готфрид Бульонский, основавший здесь Иерусалимское Королевство, в котором последовательно царствовали: Готфрид Бульонский, Балдуин I (с 1100 г.), Балдуин II (с 1118 г.) и т. д.