Как мы видели, Тексты пирамид содержат астрономические данные в части касающейся Ориона, Сириуса и других звезд в том районе неба, который египтяне называли Дуат. Интерес и определенные ассоциации в памяти вызывало то, что древние египтяне отождествляли Нил с «небесной рекой», то есть с Млечным Путем, и это было известно даже грекам. Со времен Гомера Нил ассоциировался с мифической небесной рекой, которую называли Океан или Эридан. Специалист по эллинистике А. Б. Кук считал, что Эридан (который теперь представляет собой слабое созвездие, образованное цепью звезд от Ригеля до Ахернара) был «сначала не чем иным, как Млечным Путем», а Океан в догреческие времена «просто означал Галактику», то есть Млечный Путь. Кук также обратил внимание на заявление Хигина, что реку Эридан отождествляли с Нилом и часто называли Океан («Eridanus: hunc alii Nilum, complures etiam Ocea-num esse dizerunt»){195}.
О том, что Нил отождествляли с Эриданом или океаном, в греко-римском мире знали все. Даже Диодор писал, что «египтяне считают, что океан — это река Нил, на которой родились их боги»{196}, а историк церкви Евсевий Кесарийский отметил, что «египтяне верили, что река Нил — это океан, место рождения их богов»{197}. Позднее Эридан отождествляли с рекой По в Италии, а иногда с Рейном и даже с Роной, но Р. Г. Аллен полагает, что «ни одна из этих относительно северных рек не соответствует звездному положению Эридана, поскольку это созвездие южное, и представляется логичным искать земной аналог в соответствующей части неба»{198}.
Теперь становится понятно, почему народ долины Нила со звездной религией отождествлял свою реку с Млечным Путем. Как Нил делит Египет на два региона, так и Млечный Путь делит небо. Кажется вполне вероятным, что эта связь между Нилом и Млечным Путем была первым толчком для обитателей этой страны, подсказавшим идею существования в этом районе неба космического Египта, которого могут достичь души, завершив свое земное существование. Хорошо обьяснил это Уоллис Бадж:
«У египтян… с самых первых дней… сложилось представление о материальном небе, на котором Острова Благословленных омываются водами Нила… другая жизнь протекала в воображении на берегах небесного Нила, где они строили города, и, по всей видимости, египтяне никогда не могли представить себе небо без Нила…»{199}.
Зная эти строки, я не удивился тому, что Тексты пирамид также говорят нам о важном «Извилистом водном пути» в восточном небе, который очень похож на Нил со своими собственными «великими разливами» и «полями» тростника или камыша:
«Да поднимешь ты меня (мертвого фараона) и возвысишь до Извилистого водного пути, да посадишь меня среди богов, вечных звезд…» (ТП 1759).
«Будь тверд, о фараон, на небе Прекрасной Звезды у Изгиба Извилистого водного пути» (ТП 2061).
«Я пришел к своему водному пути, что расположен на берегу Разлива Великого Потопа, в место удовлетворении… которое есть Горизонт…» (ТП 508).
«Извилистый водный путь разлился, Поля Камыша залиты водой, и я (фараон) плыву через них к той восточной стороне неба, к Месту, где боги слепили меня, где я заново рожден и молод… Смотри, я стою как звезда, расположенная на нижней стороне неба… сестра моя Сотис, мой отпрыск Утренняя Звезда…» (ТП 343–357).
Теперь все выглядело так, будто я наткнулся на настоящую тайну пирамид. Дуат, который простирается вдоль «западного берега» Млечного Пути, соответствует в зеркальном отражении району, который мы сейчас называем Мемфисский некрополь. Это был, разумеется, не некрополь в греческом, западном смысле слова, а скорее Елисейские Поля — земной аналог небесного пристанища бога-фараона. Египта — Египта Века Пирамид.
Теперь начали накапливаться доказательства, что древние египтяне считали область Мемфисского некрополя земным воплощением небесного Дуата. В древности Млечный Путь считали небесной рекой, аналогичной Нилу, и в Гизе мы получили в буквальном смысле слова Пояс Ориона на земле. Мне надо было теперь проверить, что говорится в Текстах пирамид о пирамидах, не метафорах, выражающих религиозную идею, не о символическом их значении, но о вполне материальных конструкциях. Именно в этот момент я раскрыл нечто очень любопытное: в Текстах пирамид очень мало прямых упоминаний самих пирамид, и эти упоминания были собраны все вместе в длинный пассаж, известный под названием Высказывание 600.