Перспектива внеземных контактов только на нейропсихологическом уровне не лишена смысла. Если принять во внимание нашу примитивную космическую технику, радиотелескопы, исследующие крошечные области ночного неба в поисках сигналов инопланетян, и ярко освещенные посадочные площадки, готовые принять НЛО, то контакт с внеземным разумом произойдет не скоро. И не потому, что мы не предпринимаем попыток, а просто потому, что расстояния между звездами слишком велики. Как заметил Карл Саган в своей книге «Мозг Брока» (1974), космическим аппаратам, таким, как «Пионер-10», «Пионер-11», «Вояджер-1» и «Вояджер-2», запущенным с Земли и получившим ускорение благодаря гравитации Юпитера, потребуются десятки тысяч лет, чтобы преодолеть межзвездные расстояния. «Если не будет предпринято никаких специальных мер для изменения их курса, — утверждает он, — они никогда не попадут в другую планетную систему на протяжении десятков миллиардов лет будущей истории галактики Млечный Путь. Межзвездные расстояния слишком велики. Космические аппараты обречены вечно странствовать во тьме между звездами»{684}.
Вселенная просто слишком велика, чтобы ее можно было пересечь при помощи обычных, довольно примитивных космических кораблей, а гипотеза о том, что мы когда-нибудь научимся создавать пространственно-временные туннели или изобретем гипердвигатели, пока остается лишь гипотезой. И это не только наша проблема — не кажется ли вам, что если во Вселенной есть другие разумные существа, то они сталкиваются с той же дилеммой, какого бы уровня ни достигла их технология?
Из этого невеселого вывода следует, что любой высокоразвитый внеземной разум должен был создать средства связи или контакта с далекими планетами, которые можно назвать мгновенными. Поэтому если мы принимаем идею панспермии и теорию о том, что «бесполезные ДНК», активизированные психоделическими опытами, обладают способностью подключать нас к космическому сознанию, это значит, что человеческие существа всегда могли вступать в контакт с другими разумами, существующими во Вселенной, и что этот контакт мог быть необходимым условием нашей эволюции.
Я не утверждаю, что человеческий разум может преодолевать космическое пространство, чтобы вступать в контакт с инопланетным разумом в другой звездной системе. Я лишь хочу заявить о существовании некоего космического сознания, которое может связывать между собой мозг различных форм жизни на основе углерода, где бы они ни находились. Оно существует не во внешнем космосе, а во внутреннем, в наших головах, и может быть представлено как нейропсихологический чат в Интернете, где мы появляемся в роли самих себя, а сознания (или «души») гостей, как земных так и внеземных существ, могут общаться с нами либо в своем естественном обличье, либо как «морфиане», меняющие форму и принимающие тот облик, который наш разум считает приемлемым для общения. Эти связи существуют в параллельном измерении вне знакомого нам пространства-времени, подобно личностям, в которые воплощаются пользователи в виртуальном мире Интернета. И подобно Интернету, этот мир всегда доступен для нас, а его «активация» или «подключение» осуществляется при помощи ДНК в соответствующих обстоятельствах, обычно во время психоделических опытов.
Судя по достижениям сторонников связи с внеземным разумом, употреблявших наркотики, таких, как Фрэнсис Крик и Карл Саган, мы должны разобраться в этом процессе, возможно, очень важном для эволюции человечества. Более того, следует также вспомнить заключительные слова одного из добровольцев Страссмана по имени Рекс о том, что «они манипулируют моей ДНК, изменяя ее структуру». Если это происходит на самом деле, то весь наш генетический код определенным образом изменился, временно или постоянно.
Если нелокальная связь с внеземными существами, мирами достижима посредством активации «бесполезной ДНК», то этот процесс происходит с незапамятных времен, или по крайней мере с тех пор, как человечество начало употреблять галлюциногенные вещества. И хотя это может совпадать с появлением современного человека в Эфиопии приблизительно 195 тысяч лет назад, большинство конкретных свидетельств мы находим в западноевропейском пещерном искусстве эпохи позднего палеолита, датируемом периодом 32 500—11 000 гг. до н. э. (древнейшие наскальные рисунки предков бушменов сан из Африки датируются 25 500—23 500 гг. до н. э.).