Эта связь с Орфеем чрезвычайно важна, потому что изображения на греко-римских фресках и мозаиках, где он укрощает диких животных волшебными звуками своей лиры, очень похожи на образ Иисуса как Доброго Пастыря («Я есмь пастырь добрый», Евангелие от Иоанна 10:14) — именно так его чаще всего изображали первые христиане, что можно увидеть в знаменитых катакомбах Рима. Общепризнано, что статуи и фрески с изображением гладко выбритого (как римляне) Христа в короткой тунике либо с ягненком на плечах, либо с лирой или флейтой в руках скопированы с изображений Орфея. Эту явную связь между иконографией Иисуса и языческого бога Орфея иногда объясняют тем, что способность языческого бога усмирять диких животных, его путешествие в загробный мир и насильственная смерть напоминали христианам об Иисусе.
Прежде чем распятие стало самым главным символом христианства, напоминающим о смерти и искуплении, на кресте изображали не Иисуса, а Орфея. Этот факт смущает современных ученых, поскольку кроме ассоциаций со смертью и воскрешением языческих богов растительного мира, таких, как греческий Дионис или римский Вакх, которые могут рассматриваться как предтечи Христа в том, что связано со смертью и воскрешением{92}, никакого другого объяснения найти не удается. Тем не менее знание того, что греки ассоциировали созвездие Лебедя с Орфеем, позволяет взглянуть на нашу проблему под другим углом зрения.
Первоначально в эллинистическом мире созвездие Лебедя обозначалось греческим словом Omis, то есть «птица», — скорее всего потому, что его звезды представлялись в виде одной из стимфалийских птиц, опасных созданий, которые поедали людей и якобы гнездились в лесах вокруг Стимфалийского озера в Аркадии. Возможно, они были связаны с тремя птицами бури из месопотамского мифа. Истребление стимфалийских птиц считается третьим из двенадцати подвигов Геракла.
Кроме того, созвездие Лебедя отождествлялось с божественным Орфеем, вознесенным на небо в образе лебедя после жестокой смерти от руки менад, чтобы он мог быть рядом со своей любимой лирой — созвездием Лиры. Согласно легенде отрубленная голова Орфея продолжала петь и после того, как ее бросили в реку Гебр, пока на острове Лесбос ее не выловила жрица, поместив в пещеру в качестве оракула. Там голова не перестала предсказывать будущее даже после того, как ее стала мучить змея. И замолчала лишь тогда, когда Аполлон обратил ее в камень{93}.
Мне показалось, что в этом мифе просматривается связь с использованием черепов в качестве оракулов в неолитическом культе мертвых, и рассказ о смерти Орфея отражает память об этих древних традициях. В связи с этим следует отметить, что Орфей пользовался особым почитанием у высших слоев общества христианской Эдессы{94}, на месте которой сегодня находится поселок Санлиурфа, а также связь между сабеями Харрана и орфическими мистериями Греции, главным символом которых была змея, обвившаяся вокруг космического яйца{95}. Еще важнее для нас тот факт, что согласно легенде сабеи использовали «говорящие» головы для предсказания будущего{96}. Это можно рассматривать как еще одно подтверждение, что сабеи унаследовали некоторые элементы своей религиозной практики от неолитических племен, живших в этой местности за много тысяч лет до них.
Не менее важным следует считать открытие, что Орфея ассоциировали с распятием и в первые века христианской эры даже могли отождествлять с Христом. Упоминавшаяся выше гемма с надписью «вакхический Орфей» указывает на то, что его древний культ связывали с символом креста и что именно это стало основой роли созвездия Лебедя как crusem maiorem, или «Большого Креста» в раннехристианской традиции. Поэтому вполне возможно, что знакомый образ креста, в V веке позаимствованный христианами Рима, на самом деле происходит от крестообразной формы созвездия Лебедя, которому поклонялись язычники, почитатели Орфея.