И действительно, в те времена факт, что центральная ось Эвбери могла быть ориентирована на точку захода Денеба, не имел разумного объяснения. Обри Берл писал:
Неяркое свечение Денеба, такого тусклого, что невозможно наблюдать за его заходом за горизонт, и неправдоподобность датировки, предполагающей, что прошло более восьмисот лет после установки камня-кольца, существенно снижает вероятность такой ориентации, и Эвбери в своем теперешнем состоянии не может рассматриваться как астрономическая обсерватория{219}.
Безапелляционное суждение Берла, по всей видимости, расстроило Александра Тома, который считал Денеб основой звездных часов, доминировавших на северном ночном небе. Однако главной трудностью стало утверждение, что центральная ось Эвбери ориентирована на заход звезды в 1600 г. до н. э., тогда как археологи точно установили, что два внутренних круга были построены на 1000 лет раньше, приблизительно в 2600 г. до н. э. Можно ли как-то объяснить это несоответствие?
Единственный выход — считать датировку Тома ошибочной и вернуться к компьютерной программе «Sky-Globe», чтобы определить точку захода Денеба для координат Эвбери в 2600 г. до н. э. Это простое решение привело к полезным результатам (см. рис. 23), поскольку выяснилось, что в период с 3000 по 2500 г. до н. э., когда были спланированы и построены внутренние круги, направление на точку захода Денеба за горизонт отличалось от ориентации оси Эвбери (по данным Тома) всего на полградуса{220}. В ту эпоху ни одна звезда не заходила за горизонт в этой точке, и поэтому центральная ось Эвбери вполне могла быть ориентирована на Денеб.
Берл отверг — и на это у него были основания — выводы Тома относительно ориентации Эвбери на Денеб, продемонстрировав тем самым, как мало мы знали об археоастрономии в 70-х годах XX века. Сегодня мы можем признать, что во всем мире наблюдается всплеск интереса к созвездию Лебедя как символу жизни и смерти. Более того, находясь на северной оконечности Млечного Пути — его повсеместно считали дорогой или рекой, ведущей в небесный мир, — оно обозначало вход в царство света, обитель богов и загробный мир. И эти воззрения вполне могли уходить корнями в эпоху палеолита.
Такие глубокие знания должны были считаться священными, в том числе жрецами-шаманами эпохи неолита, которые стояли во главе культа мертвых, впервые появившемся на Британских островах еще в 4000–4500 гг. до н. э. Более того, неопровержимым доказательством существования этой доисторической религии может служить сам комплекс в Эвбери с его огромным церемониальным центром, местом поклонения предкам на длинном кургане Вест-Кеннет и обрядами экскарнации, которые, вероятно, проводились в Святилище, голове мегалитической «змеи» Стакли. Я был заинтригован, когда увидел, что в своей всеобъемлющей работе, посвященной Эвбери и его окрестностям, Стакли отмечает, что Кнефа можно сравнить с героем Кикном, которого Зевс превратил в птицу и поместил среди звезд, как созвездие Лебедя, за сострадание, проявленное к брату (по другим источникам, любовнику) Фаэтону{221}. И хотя Стакли просто фантазировал, не исследуя связи, он оказался гораздо ближе к истине, чем мог предположить.
Во времена Тома подобные космологические идеи отвергались ортодоксальными археологами. Лишь немногие ученые обратились к данным этнографических исследований из разных уголков Земли, чтобы выяснить образ мыслей строителей Эвбери. Большинство археологов считали, что подобные сооружения были в первую очередь местами праздников и жертвоприношений или, что менее правдоподобно, солнечными или лунными обсерваториями, где по траектории небесных тел определялись сезоны сельскохозяйственного года. Насколько мне известно, только Берл настаивал, что эти сооружения выполняли шаманистическую функцию и, скорее всего, были связаны с доступом на небо, в мир мертвых, или рай. Однако он не понял, что ориентация оси Эвбери в направлении Денеба свидетельствует в пользу этой гипотезы.
Больше всего шансов понять, в чем тут дело, было у британского астронома Джеральда Хоукинса (1928–2003), автора таких мировых бестселлеров, как «Расшифрованный Стоунхендж» (1965) и «Кроме Стоунхенджа» (1973){222}. Этот факт малоизвестен, но после своего знаменитого исследования, в котором использовались компьютерные расчеты, чтобы доказать, что Стоунхендж был астрономической обсерваторией, предназначенной для предсказания солнечных и лунных затмений, Хоукинс попытался при помощи того же метода выяснить астрономическую функцию Эвбери.