Существуют различные теории, объясняющие, каким образом астрономы-жрецы Древнего Египта определяли направление на истинный север. Высказывалось предположение, что они измеряли расстояние между самыми северными точками захода и восхода солнца в день летнего солнцестояния, но погрешность этого метода слишком велика, чтобы с его помощью можно было достичь такой точности в ориентации пирамид — отклонение от истинного севера в некоторых случаях не превышает нескольких угловых минут{380}. Затем появилась теория гномона, или вкопанного в землю столба, самая короткая тень от которого указывала на север. Однако и этот метод не обеспечивает точность, необходимую для ориентации пирамид{381}. Другие методы предполагали фиксирование верхней и нижней точки траектории звезды при пересечении меридиана или просто определение направления на ближайшую к полюсу звезду, но ни один из них не позволял достичь требуемой точности{382}.
Остаются лишь две возможности, каждая из которых связана с наблюдением звезд северной части ночного неба. В первом случае выбирается звезда, близкая к околополярным, и формируется ложный горизонт, чтобы создать абсолютно плоский задник и исключить эффект, когда яркая звезда становится невидимой на высоте примерно одного градуса над горизонтом. После этого отмечается точка появления и исчезновения звезды относительно ложного горизонта. Середина расстояния между двумя этими точками будет указывать направление на истинный север.
Этот метод, впервые предложенный И. Е. С. Эдвардсом (1909–1996), одним из самых авторитетных специалистов по египетским пирамидам{383}, действительно вполне вероятен, хотя существует и другой, о котором впервые написал Уэйнрайт в 1932 году. Его метод заключался в наблюдении за движением созвездия или звезд двух созвездий и определение момента, когда две звезды (или несколько звезд) образуют вертикаль, указывающую на точку прохождения меридиана. Для этой цели мог использоваться мерхет — особенно для наблюдения за звездами, пересекающими меридиан в верхней части траектории{384}. Единственная трудность данного метода состоит в том, что нужно знать, где именно проходит меридиан, — то есть этот метод достоверен лишь в сочетании с предыдущим, когда измеряется расстояние между точками восхода и захода звезды, близкой к околополярным.
Каким бы ни был ответ, церемония «протягивания шнура» была не просто практическим действием. Она играла важную роль в космической гармонии, которую олицетворял фараон, причем не только в период царствования, но и в загробной жизни — от точности ориентировки пирамиды на истинный север зависело, достигнет ли он конечного пункта своего путешествия. Поэтому все звезды или созвездия, использовавшиеся для вычисления линии меридиана, рассматривались как стражи загробного мира, и именно такое отношение мы наблюдаем к четырем звездам ковша Большой Медведицы. Уэйнрайт понял, что эти звезды упоминались в древних погребальных текстах египтян как «Четыре Звезды Севера»{385} или «Четверо детей Гора». Это были «Амсет, Хапи, Дуамутеф, Кебексенуф… которые позади Бедра в северном небе»{386}. Как потомки Гора Старшего (могущественного взрослого бога, в отличие от ребенка Гора Младшего), они считались защитниками внутренних органов умершего, помещавшихся при бальзамировании в специальные сосуды, крышки которых изображают каждого из сыновей Гора. Таким образом, приходит к заключению Уэйнрайт, в отсутствии полярной звезды (последней такой звездой был Тубан, альфа Дракона, но к 2780 г. до н. э. он удалился от полюса на значительное расстояние) Большая Медведица, представлявшаяся как бедро быка, использовалась для определения истинного севера и линии меридиана, проходящей с севера на юг{387}.