—
В одном приличном районе. Я обедал с одним из моих двоюродных братьев, что живёт на улице Рю Ласепед, — ответил Амьен.
—
А из омнибуса ты выходишь, как мелкий буржуа, вместо того, чтобы, как истинный художник, возвратиться назад пешком, покрывшись прекрасной корочкой из тонкого прозрачного январского льда. Нет, ты никогда не станешь великим художником.
—
Хорошо, пусть я будут мелким мещанином, но я не желаю спорить сейчас с тобой по этому поводу… Пусть так. Но если бы ты знал, какая странная история приключилась только что со мной в этом мещанском омнибусе.
—
В омнибусе? Могу себе представить. Ты потерял свою корреспонденцию.
—
Не шути. Это очень серьёзно. Посмотри, что там происходит.
—
Хорошо… и что такого особенного? Я вижу кондуктора, который рассуждает, как гуру, среди пяти или шести зрителей, собравшихся у дверей станции. Дешёвый спектакль местной знаменитости…
—
Есть ещё один персонаж… покойник, который находится внутри станции… Вернее, покойница, красивая девушка, которая путешествовала вместе со мной в омнибусе … сидела прямо передо мной, а затем и рядом со мной …
—
Может быть она ещё и скончалась на твоих руках? — с вечной издёвкой в голосе спросил Верро.
—
Почти. Считай, что ты провидец… И никто вокруг не понял, что она умерла.
—
Зачем ты мне рассказываешь об этом?
—
Я просто излагаю тебе факты. Вот и все, что случилось, и это самое удивительное… и самое странное, что совсем недавно, буквально только что… я почти пришел к убеждению, что её смерть не была естественной.
—
Ах вот оно что. Это, оказывается, тайна, которую необходимо разгадать. Тогда это моё дело. Я родился, чтобы быть полицейским, и мог бы служить примером для самых ловких и хитрых полицейских. Расскажи мне свою историю, а я выдам результат, как только мне будут известны все факты.
—
Факты! Но нет ни одного. Все произошло так просто и обыденно, как и все в этом мире. Когда я пришел на станцию вокзала на бульваре Сен-Жермен, девушка была уже в омнибусе. Я заметил мельком, что она очень красива, и сел лицом к лицу перед нею. Толстая торговка сидела справа от нее, а слева один месье… один месье, выглядевший… он был похож на старого барабанщика национальной гвардии.
—
Отлично! Вот у нас уже появился один подозреваемый.
—
Подозреваемый он или нет, но ещё до отправления автобуса этот тип уступил своё место даме, которая прибыла слишком поздно, когда в салоне уже не было свободных мест… настоящая дама… элегантно одетая и не уродливая, насколько я мог судить сквозь вуаль, скрывающую её лицо.
—
Если она её не подняла, то это значит лишь одно… у нее была причина скрывать своё лицо. И она без колебаний приняла любезность личности, которую ты мне только что описал? Знаешь ли ты, что это доказывает? Что они знали друг друга, и что это дело было заранее согласовано между ними. Мужчина специально сохранял место для дамы. Женщина заняла его, и именно она та самая личность, которая совершила это гнусное дело, нанесла жертве смертельный удар.
—
Но не было никакого удара, — воскликнул Амьен.
—
Ты так думаешь, потому что ничего не видел, — сказал Верро, который гнул свою линию с невозмутимой настойчивостью. — Я же по прежнему считаю, что этот обмен местами не является естественным. Теперь у меня есть определённая база для размышления и основание, чтобы начать расследование. Продолжим. Это был последний омнибус, не так ли?
—
Да. Мне пришлось даже бежать с Рю Ласепед, чтобы не пропустить его.
—
Это более чем веский повод для того, чтобы не уступать своё место, но мужчина его уступил и остался, не отправившись к цели своей поездки. Он просто не собирался никуда ехать.
—
Он не остался. Он поднялся на крышу, на империал, и поехал на свежем воздухе.
—
На котором на несколько градусов ниже нуля… и ледяной ветер, обжигающий ваше лицо… Я фиксирую твоё внимание на этом факте-он сидел там, потому что хотел убедиться, что его сообщница выполнит задуманную им операцию.
—
А вот и нет. Мужчина вышел на остановке вначале Рю де-ла-Тур д'Оверни, а женщина чуть дальше… на углу Рю де Лаваль.
—
То есть три минуты спустя. Им не составило никакого труда вскоре воссоединиться. Я уверен, что спускаясь вниз с империала мужчина на мгновение приостановился на шаг, специально для того, чтобы женщина в салоне заметила, что он уходит.
—
Нет, но я заметил …
—
Что?