Внимательный читатель, возможно, обратил внимание на то обстоятельство, что, говоря о «Гетти ойл» и «Тайдуотер ойл», я употребляю слова в прошедшем времени — «осуществляла», «находилась» и т. д. Нет, эти компании не обанкротились. Их не постигла судьба тысяч фирм-мотыльков, компаний-однодневок, радужными пузырями, иногда даже немалых размеров, проплывающих по небосводу американского бизнеса, а затем лопающихся, разорив не в меру доверчивых акционеров.
Думается, что Полю Гетти такое пока не угрожает. Он ухитрился прочно уцепиться, обрести определенную стабильность, отбить ожесточенные атаки могущественных конкурентов, немало сделавших, чтобы от него избавиться. Дело в другом: в очередном маневре воротилы, немало озадачившем его коллег и конкурентов.
Произошло это осенью 1967 года. Во всех деловых клубах Америки только и было разговоров, что о новой затее Поля Гетти. Одни считали, что Гетти сделал опрометчивый ход, который может ему дорого обойтись; другие утверждали, что это ход конем, который вознесет оборотистого дельца на новую высоту.
Что же взбудоражило бизнесменов? Стало известно, что две крупнейшие нефтяные компании, входящие в орбиту Гетти,— «Тайдуотер ойл» и «Гетти ойл», «хитрый лис», как иногда называют коллеги Гетти, вкладывая в это и почтительность к удачливому предпринимателю, и зависть к конкуренту, решил объединить в одну гигантскую сверхкомпанию.
Я разговорился в те дни на эту тему с одним завсегдатаем уолл-стритской биржи, который, по его словам, знает в нефтяном бизнесе не только что было и есть, но что будет и чего не будет. «Поверьте мне, — убеждал меня мой случайный собеседник, — я слежу за нефтяным бизнесом Гетти с 1903 года, когда старый Гетти совершал еще первые шаги. Я знаю Поля как облупленного. И уверяю вас, что никогда он не делал ничего просто так».
Разговор происходил в баре маленького ресторанчика на одной из узких улочек, прилегающих к Уолл-стриту. Сюда после делового дня собираются средней руки банковские клерки для того, чтобы перевести дух и посудачить. Измученный изнуряющей жарой, помноженной на духоту и лихорадочный ажиотаж биржи, я, зайдя в первый попавшийся ресторанчик, чтобы промочить горло бокалом пива, очутился за стойкой рядом с этим невысоким юрким старичком с набрякшими под глазами мешками. В руках у него был стакан неразбавленного виски со льдом. Судя по неестественному блеску глаз и несколько закостеневшему языку, мой собеседник находился здесь довольно долго. И стаканчик, который он держал в руке, был явно не первый. Быть может, именно поэтому он был так откровенен. Впрочем, откровенность такого рода бывает иногда между незнакомыми собеседниками.
Из разговора я узнал, что мой случайный знакомый провел бурную жизнь. Знавал он дни успехов, когда имел в руках довольно внушительные суммы, всю жизнь гнался за призраком золотого тельца. И, как бывает с большинством из ловцов миражей, охотников за неверным предпринимательским счастьем в Америке, потерял все деньги и вынужден доживать свой век на службе у чужого богатства.
— Моя ошибка, — откровенничал он, — заключается в том, что я пытался делать деньги в самом неверном бизнесе из всех — нефтяном. Я давно понял это, но не мог сменить бизнес, потому что именно здесь хотя и больше риска, но зато больше возможностей взять наибольший приз. Мне не хотелось довольствоваться малым. В результате у меня сейчас нет ничего.
По морщинистой щеке старика скатилась пьяная мутная слеза.
— Но я еще не конченный человек, — пылко стал уверять он. — Я знаю столько обо всех этих парнях, с которыми мы вместе начинали и которые сейчас делают вид, что видят меня в первый раз, что им придется выложить денежки. Иначе то, что знаю я, узнают и другие. Они еще меня вспомнят. Я заставлю их раскошелиться.
Признаться, мне начинало уже надоедать пьяное бормотание старикашки, его бессильные угрозы, но он, отвлекшись от собственных злосчастий, опять заговорил о Гетти. И стало ясно, что это не просто пьяное хвастовство. Мой собеседник действительно помнил и знал многое. С удивившей меня точностью он говорил о цифрах доходов своего удачливого сподвижника, с чисто американской скрупулезностью перечислил названия десятков компаний и фирм, связанных с компаниями Гетти, называл страны, где вложены геттиевские капиталы. Было очевидно, что случай свел меня действительно с человеком, который знает, о чем говорит.
— Здесь судачат, — продолжал старик, — о последней сделке Поля. Говорят, что ему изменила осторожность и он, объединив две крупнейшие компании, выпустил из бутылки джинна. Дескать, ему не под силу одному контролировать гигантские масштабы новой компании.