"Это Калина!", - догадалась Арония.
Мавр тут же подтолкнул её в спину и прошипел:
- Иди, девка! Покажись ему! И только попробуй мне чего-нибудь выкинуть! Испепелю!
- А кто ж тебе тогда клад добывать будет? - усмехнулась Арония. - И повежливее, Смугляк! А то я сама тебя... испепелю!
Мавр только рот разинул от такого нахальства. Но тут же его захлопнул. И лишь что-то прошипел сквозь зубы.
- Иди, давай! - тихо повторил он.
Арония неспеша отправилась к беседующим мужчинам.
Ратобор уже что-то говорил Калине:
- ...Тут со мной её дочь, Арония, - услышала она. - Как ты понимаешь, она наследница половины клада. Ей-то ты его отдашь?
- А ну, покажь, что за дочь такую ты приволок! - недоверчиво ответил Калина. - Не было ж у ней детей! И быть не могло! Она мне о том сказывала. Потому и замуж за меня не пошла.
- Только лишь потому? - не сдержавшись, ехидно спросил Ратобор. - А вот и есть дочь, как видишь, - указал он глазами на подошедшую девушку.
- От кого? - выдохнул Калина, с ненавистью глядя на Ратобора. - Твоя, что ль?
На Аронию он пока даже не глянул.
- Нет, не моя, - сник Ратобор. - Была б она моя дочь, я б ещё в первый раз её сюда привёл. Другого - обычного - человека дочь. Арина вышла за него замуж двадцать лет назад. Его сейчас и на свете нет. Как и её.
Калина, немного смягчившись, повернул голову к Аронии и сказал:
- Ну, здравствуй, Арония.
- Здравствуй, Калина. Или, может, так не принято говорить умершим? - засомневалась она.
- Так и говори, как сказалось, - усмехнулся тот. - Вижу - похожа ты на Арину. Чего ж раньше-то за кладом не пришла? Для неё берёг, теперь вот - для тебя, выходит.
- Так я о нём и не знала, Калина. И не только о нём. Мама меня Ларой назвала и силу от меня закрыла. А потом... я с ней встретилась. Она и имя мне новое дала, и силу вернула. А с Ратобором я случайно... познакомилась. Он и... привёл меня сюда за кладом.
- Как там... мама? - глухо спросил Калина.
- Сказала - нет на том свете худшей доли, чем у раскаявшейся ведьма, - вздохнула Арония. - Разве что - у нераскаявшейся.
- А я думаю - нет худшей доли, чем у самоубивца, - глухо возразил Калина. - Да у него её и вовсе нет. Токмо вот и остаётся, что клады чужие оберегать - чтоб вовсе без доли не скитаться. Так что мы обои с ней - не удачливые. Токмо вот у ней - дочь есть. Счастливая она, всё ж... А опосля меня никого и на свете не осталося.
- Но это было непросто, Калина. Мама за это всё отдала, что имела. И даже саму жизнь - чтобы я на свет появилась, - вздохнула Арония. - А теперь ей приходится на том свете за ведьмины долги расплачиваться. А могла бы здесь, на земле успеть рассчитаться за них - добром или помощью людям.
- Ну, теперя вот ещё и золотом да самоцветами тебя обеспечила, - заметил Калина. - Рази это не добро?- прищурился он.
- Я про другое добро, - нахмурившись, ответила Арония,
- Эй, Ратобор! - обернулся Калина к магу, который задумчиво слушал их разговор. - Оставь нас с Аронией на минутку, будь человеком! Мне слово ей сказать охота. Не для чужих ушей. Мы, всё ж, с ней не чужие.
- Ладно! - кивнул тот и, отойдя к краю поляны, сел на упавшее дерево.
- Вот что, Аронеюшка, - тихо шепнул ей Калина. - Ты это золото да самоцветы не бери! Проклятые они! Никому не принесут ни счастья, ни радости. Одно лишь горе. Чужое это добро и лихом добытое. Не про добрых оно людей. А возьми ты всего лишь одну вещицу неприметную, - ещё ниже склонился он к ней, шепча: - В самом верху сундука есть кувшинчик зелёненький, нефритовый, на вид небогатый. А в ём - зелье чудесное. Оно все хвори лечит, даже молодость и саму жизнь возвертает. И людям, и зверям. А надо его брать лишь малую капельку на ведро воды. Пить её и брызгать на больное место. А по кувшину на древнем арабском рецепт зелья прописан. Зелью тому три тыщи лет, не мене. И помогает оно только тем, кто чист сердцем.
- А тебе, Калина, оно поможет? - спросила Арония.
- Я б хотел, чтоб помогло. И с радостью б воскреснул да жизнь правильную заново спочал. Ан, нет! Чую, что самоубивцам - тем, кто против воли Бога пошёл - оно не поможет. Не доброе это дело. Каюсь я в том, что случилось, Аронеюшка, - вздохнул Калина. - Но уж больно сильно я Арину любил. Жить без неё не мог. А ведь Бог велит терпеть, даже если что-то не по-нашему. Но всё уж перекипело. Сейчас я только рад, что Арина встретила хорошего человека, твово отца, ради которого и от делов своих отказалась.
- Жаль, что зелье тебе не поможет, - вздохнула Арония.
- Что было, того уж назад не вернёшь, - покачал головой Калина. - Пусть идёт, как идёт. - И продолжил:
- Так что вот, Аронеюшка, тебе мой подарок! Пользуйся, добрым людям помогай. А остальное, что есть в сундуке, ты, Аронеюшка, не бери. Даже колечка малого. Хотя золота там - силища. Смогёшь?
- Смогу, - кивнула девушка. - Я и не собиралась ничего из этого клада брать. Его и без меня поделят. Есть кому, - кивнула она на Ратобора и маячившего вдали мавра. - Спасибо тебе, Калина. Ценный ты подарок ты мне сделал! Постараюсь, чтобы он добрым людям пользу принёс. - Калина в ответ просиял улыбкой и низко ей поклонился. - А ты, Калина, теперь как же? Куда? Без клада-то?
- Пока об том не думал, Аронеюшка . Может, всё ж, решусь туда пойти, - махнул он рукой куда-то вверх. - Буду там слёзно проситься. Слыхал - к иным милостивы бывают. А потом и мне, небось, тоже отрабатывать придётся? - покачал он головой. И тут же воспрял: Да я этого не боюсь! Это ничего! Всё лучше, чем клады, омытые чужой кровью да слезами беречь, да новые горести плодить.