Национальный исторический парк Чако занимает территорию в 53 квадратные мили и считается одним из самых важных с точки зрения археологии районов в Северной Америке. Люди, населявшие эту землю, создали самые массивные за всю историю региона до 1800 г. рукотворные сооружения.
Чако представлял собой центр расцвета культуры Ана-сази («анасази» на языке навахо означает «предки»). Несмотря на то что вся местность была в целом пустынной, жизнь в районе каньона била ключом. Местные поселенцы возводили огромные башни (пуэблос) с просторными помещениями внутри, вокруг которых возникали небольшие поселения. Такая система застройки стала отличительной чертой всего региона. Основными элементами архитектуры местных построек были каменные стены, бу-лыжнце основания и внешняя облицовка из заостренных камней. Это позволяло создавать здания высотой в более чем четыре этажа, что было нехарактерно для того времени. Предполагается, что к 1000 г. н. э. в районе Чако существовало более 75 поселений, связанных между собой системами дорог, в которых проживало около 5000 человек.
Пуэбло Бонито («прекрасная деревня»), одно из крупнейших поселений этого района, представляет собой ярчайший пример архитектуры и образа жизни времен анасази. Жилые помещения располагались вокруг площадей, или «плаз». По всей территории поселения располагались ритуальные помещения, называемые «кива». Общее число проживавших в Пуэбло Бонито достигало 1200 человек.
Несмотря на то что изначально здесь селились земледельцы, со временем Чако трансформировалось в крупный торговый и религиозный центр. Ученые предполагают, что впоследствии такие поселки опустели достаточно быстро в результате засухи, продолжавшейся в течение 50 лет. Возможно, религиозная значимость этого района сошла на нет либо из-за социальных изменений, либо в результате того, что засуха воспринималась людьми как свидетельство немилости богов. Подтверждением такой гипотезы считают исход из пуэбло Песчаного каньона. Местные кивы были сожжены, что могло символизировать безвозвратность ухода. Так или иначе, люди полностью покинули местные поселения к концу XII в. н. э.
Район каньонов Чако обладал широкой сетью «доисторических дорог», но эта система, возможно, играла роль не только средства коммуникации между населенными пунктами. Создается впечатление, что в то время, когда одни маршруты связывают деревни и поселки, другие не ведут — никуда и заканчиваются тупиками. Археологические раскопки свидетельствуют о том, что такие пути не прокладывались спонтанно, а были изначально спланированы с определенной целью. В настоящее время археологи склоняются к гипотезе, что подобные «дороги в никуда» имели ритуальное значение.
В начале 80-х гг. XX в. силами Центра по изучению каньона Чако был проведен широкий спектр исследований, включающий аэрофотосъемку местности, анализ состава почвы и инфракрасную термографию. В результате анализа полученных данных был сделан вывод, что дороги, ширина которых достигает 6 м, представляют собой исключительно прямые линии вне зависимости от рельефа местности.
Конфигурация таких дорог во многом напоминает загадочные линии, обнаруженные в Англии и в пустыне Наска в Перу. Возможно, религиозная значимость таких сооружений была гораздо выше, чем их функционирование в качестве транспортных артерий. Одна из самых спорных гипотез, которую выдвигают некоторые исследователи, утверждает, что такими линиями отмечены маршруты «астральных путешествий» или «путешествий вне физической оболочки», которые совершали шаманы. Основным аргументом в подтверждение этой идеи считают тот факт, что в Наске некоторые линии ведут к небольшим храмам, где, возможно, проводились шаманские ритуалы.
Каньон Чако считается национальным памятником с 1907 г., а с 1980 г. он приобрел статус исторического парка.
Из всех восхищающих меня древних культур Чавин больше других поражает мое воображение. Именно отсюда я почерпнул вдохновение для большинства моих работ.
Чавин де Уантар находится на восточных склонах хребта Кордильера Бланка на высоте 3185 м над уровнем моря в провинции Уари, между зонами тропических лесов и прибрежных равнин. Благодаря своему расположению на пересечении множества основных дорог Чавин де Уантар, вполне вероятно, исполнял роль центра торговли, социальной и религиозной жизни региона. Неудивительно, что это местечко не только воспринималось как идеальное для создания крупного культового центра местными аборигенами, но и отражало космологические взгляды его создателей. Важнейшие изображения, установленные в сердце комплекса, такие как Ланзонский монолит, исполняли роль, эквивалентную роли греческого омфалоса. Ланзон считался верховным божеством Чавина де Уантар. Этот монолит имел мистическое значение «axis mundi» (оси мира), связывал весь комплекс с Полярной звездой и обеспечивал сообщение между небесными и подземными сферами. Горы и слияние двух крупных рек символизируют здесь единство двух стихий, что, в свою очередь, воспринималось древними как проявление могущества природы. Считается, что именно здесь шаманы черпали магическую энергию, необходимую для общения с богами.
Чавин де Уантар был обнаружен около ста лет назад. Фермер Тимотео Эспиноза работал в поле, и однажды его лопата наткнулась на необычную породу. Извлечь ее из земли удалось только при посторонней помощи. Находка представляла собой плоский камень длиной более 2 м с вырезанным на нем изображением странного существа с огромной головой и кошачьими зубами. Фермер забрал этот камень домой, и в течение нескольких лет жена использовала его в качестве стола. Однажды итальянский путешественник Эстелла Раймонди зашел в дом Эспинозы, где и обнаружил необычный «стол». Гость внимательно изучил вырезанные изображения и оценил их значимость. В настоящее время этот камень находится в Национальном музее антропологии и археологии и носит имя Раймонди. Случайная находка фермера оказалась одним из интереснейших образцов древней культуры Чавин.
Чавин де Уантар, религиозный центр наиболее развитой цивилизации преинкской эпохи на территории Перу, был построен в 327 г. до н. э. и включает в себя квинтэссенцию всех знаний создателей. Здесь представлены достижения в области скульптуры, архитектуры, ремесел — керамики, ткачества, — а также гидравлики и акустики. Необычная пирамидальная форма сооружения породила множество теорий относительно истинного предназначения храма, который местные жители называют «Замок». На версии о его культовом предназначении настаивал немецкий историк Эрнест Миддендорф, — начавший изучение этого района более ста лет назад. Основанием для такой гипотезы послужило его утверждение, что форма усеченной пирамиды характерна для перуанских храмов доколумбовой эпохи. В своей книге «Обзоры и изучение страны и ее населения за 25 лет» Миддендорф говорит также о двух идолах, один из которых, по его мнению, использовался как предмет всеобщего поклонения, а второй служил для отправления «тайных ритуалов».
В одном из коридоров «Старого храма» доминирующее положение занимает пятиметровый Ланзонский монолит. Каменное изображение устрашающего божества поражает размерами огромного лица и глаз навыкате. Местные жители называют его «кровопийца». Сосуды, обнаруженные в храме, свидетельствуют о том, что это место, возможно, было связано с традицией жертвоприношений. Венгерский исследователь Тиберио Петро Леон пишет: «Монолит Чавина представляет собой ванку, что на языке кечуа значит «камень силы», которая имеет религиозное значение. При ближайшем рассмотрении нельзя не заметить, что верхние клыки фигуры имеют сходство с зубами ягуара, орангутанга или тигра. Этот монолит представляет антропоморфный образ новорожденного младенца». Леон уверен, что в этой фигуре представлена духовная, не физическая сущность человека. Одновременно в монолите соединены элементы космической троицы религии Чави-на: орла, змеи и ягуара (или какого-то иного животного семейства кошачьих). Считается, что это божество исполняло в местной мифологии карающую функцию и было способно вызывать дьявола при помощи оскала зубов. Три элемента, соединенные в этом изображении, могли также символизировать единство трех стихий — воздуха, воды и земли и соответственно взаимосвязь обитателей этих сфер. Во времена создания монолита существовало поверье, что шаманы могли принимать облик ягуаров и вступать в контакт со сверхъестественными силами. Это состояние, сходное странсом, достигалось при помощи галлюциногенных средств, таких как хуакакачу или орехи вилки. Скульпторы, занимавшиеся оформлением «Старого храма», зафиксировали этапы такой трансформации священников, а артефакты, обнаруженные в святилище, — ступки, пестики, воронки из створок раковин, — могли служить для использования в ходе подобных ритуалов.