Понятая поджала губы и, мелко тряся головой от возмущения, многозначительно замолчала.
Вик уныло оглядел бескрайние пространства квартиры экстрасенса и, взглянув на Леднева, задумчиво протянул:
– Дим, как думаешь, может, не ждать приезда Земфиры Аюшевой, а пригласить кого из родственников, чтобы труп прямо здесь опознали? А то начнем поднимать на носилки, он совсем на атомы развалится.
– Дело говоришь! А заодно и посмотрят, все ли в квартире цело, – согласился Леднев.
– Я позвонила Гелечке, она уже прилетела, голубка моя, – оживилась Зычкова. И, выглянув в окно, указала на освещенный серебристый джип: – Вон ее машина, под фонарем стоит.
Сбитый с толку чрезмерной инициативностью соседки, следователь Цой молчал, и капитан раздраженно дернул его за китель.
– Ну что, Виктор Максимович, звать Цатурян?
– А, зови, – дал отмашку Виктор. – И пошли своих ребят, пусть запись с камеры над подъездом под протокол изымут.
В ожидании первой супруги Панаева следователь Цой продолжил обходить квартиру, заполняя бумаги. Он уже дошел до кухни, когда распахнулась дверь, и на пороге появилась плотная чернявая женщина в дорогом шелковом платье оттенка чайной розы. Круглое большеносое лицо ее было сосредоточенно, между искусно вычерченных бровей залегла глубокая складка, точно она перемножала в уме трехзначные числа.
– Боже мой, ну и запах! – Вошедшая зажала пальцами нос. И с напором продолжила: – Мне позвонила Татьяна Романовна, сказала, что в доме полиция и труп нашли. Труп Панаева?
Голос ее дрогнул.
– Это вы мне скажите, – удивленно протянул Виктор. – В квартире обнаружено разложившееся тело, предположительно господина Панаева. Супруги его, Земфиры Аюшевой, в городе нет, и только вы на данный момент можете помочь следствию.
– Да-да, конечно. Я понимаю, – закивала Цатурян.
– Только, предупреждаю, зрелище не из приятных.
– Ничего, я сильная.
Они прошли в зону спальни и, заметив труп, женщина в ужасе зажала ладонями рот и закрыла глаза. Она стояла так, пока следователь Цой не тронул ее за плечо.
– Обмерла-то как, голубка моя, – жалостливо затянула последовавшая за ними соседка.
Взяв себя в руки, бывшая супруга экстрасенса приблизилась к телу настолько, насколько позволял едкий смрад, и всмотрелась в останки.
– Это Панаев, – наконец проговорила она.
Помолчала минуту, пристально вглядываясь, и снова повторила:
– Точно Панаев!
– Вот и ладушки, – вздохнул Виктор. И начал заполнять шапку протокола опроса свидетеля.
– Ангелина Юрьевна, по каким приметам вы определили, что тело принадлежит вашему бывшему мужу? – уточнил он, вписав в нужные графы фамилию, имя и отчество опрашиваемой.
– Браслет на правой руке Ильи и амулет на шее. А вот кольца на мизинце нет. Панаев это кольцо никогда не снимал.
– Что за кольцо? Дорогое? – Вик зачиркал ручкой по протоколу, делая пометки.
– Панаев говорил, что это кольцо когда-то принадлежало Кристиану Розенкрейцу.
– Как выглядело кольцо?
– Широкое, плоское, золотое, на внешней стороне выгравированы крест и роза. Думаю, что стоило оно не очень дорого, но для последователей Панаева это, несомненно, вещица бесценная.
– Вы тоже принадлежите к его последователям?
Женщина надменно взглянула на Вика и холодно ответила:
– Я сама по себе. Разрабатываю тренинги женской привлекательности. Но начинала я, само собой, как ученица Панаева.
– И в процессе обучения Панаев на вас женился? То есть получается, что выучил Илья Петрович вас на свою голову и вы тут же стали манипулировать своим учителем?
Прозвучало грубо. Так, как будто Ангелина Юрьевна была настолько нехороша, что без помощи оккультных практик не имела ни малейшего шанса увлечь приглянувшегося мужчину. Да так оно и было. Внешность у оккультистки была на удивление неприятной, и от этого замечание сыщика звучало еще обиднее.
– Напрасно иронизируете, – уловила насмешку Цатурян. – С Ильей мы поженились семь лет назад по большой взаимной любви. А в прошлом году Панаев сказал, что жить со мной не хочет и что полюбил Земфиру. Илья и раньше гулял, но так категорично не ставил вопроса. И я решила: не хочет жить – не надо. Я тут же подала на развод – я не привыкла никому навязываться.
– Аюшева тоже была ученицей Панаева?
– Все они были его ученицами. Да это и не удивительно. Панаев хоть и в возрасте, но по сути своей альфа-самец, привык брать все что хочет. А как не захотеть, если вокруг увивается молодое женское мясо?