Мир после Визита отринул многих, но старик не принял его сам. Что ж, тем хуже для него.
И долгие годы пустоты, отчаянных попыток горстки людей поддержать жизнь в умирающих кораблях, спасти угасающие базы в Системе, угасающие, потому что никому решительно стали не нужны.
А теперь пришла пора смирить гордыню, если он хочет сохранить свою ракету. К Земле!
Он слышал, они там научились диковинным вещам. Да, видимо, многое изменилось. Кажется, им стала почти не нужна техника. Но ему необязательно понимать это. Возвращение будет недолгим.
«Темна твоя дорога, странник…» Откуда эта строчка? Не вспомнить уже.
А ведь какие были корабли! Красивые, умные и сильные машины. На много классов выше, чем его. Тогда казалось, что недалек день, когда первый звездолет стиснет и размягчит застывшие цепи парсеков.
Старик с усилием откинул панель синхронизатора. Разброс тяги сейчас недопустим, раз собрался на Землю. Запросто можно угробить машину на финише, когда требуется филигранная работа рулями.
Он протиснулся внутрь. Так. Прикосновение, отжим, контрольная стрелка неподвижна, пошли дальше. Старик работал почти не задумываясь, машинально и четко, но без удовольствия.
«Я-а-а-а-у-у», — зашлась сирена в отсеках и умолкла, словно подавившись. Старик резко выпрямился, слишком резко. Золотые шнуры еще плясали в глазах, а он уже бежал по коридору к рубке. Толчок бросил его на переборку. Он больно ушиб плечо, но не упал. Даже не глядя на экраны внешних камер, он знал, что происходит.
По кораблю разнесся тонкий скрежет. Кто-то швартовался сейчас к его «Алкагесту», и это было невероятно.
Торопясь и путая от волнения очередность, старик защелкал клавишами, готовя корабль к встрече.
«Они прибыли на шлюпке, это точно. Но откуда ей здесь взяться? А может, пуста? Аварийная, с давно погибшего корабля. Автомат ее уцелел, и сейчас, рядом с „Алкагестом“, ожил и вспомнил функции. Хорошо, если борт не смял».
Все это быстро проносилось в его голове, и старик почти убедил себя, что шлюпка мертва, что никто не вызовет его с просьбой открыть шлюзовой люк. Он сидел просто так, без ожидания. Когда в дверь рубки постучали, старик поднялся не сразу. Потом вскочил и рывком распахнул ее.
Их было двое.
— Привет, — сказал старший. Он поставил ногу на порог и с улыбкой разглядывал старика. — Мое имя Стоур. Коллегу зовут Марич.
Он посторонился, и в проеме старик увидел лицо его спутника.
— Мы с Земли. Извиняясь за вторжение, хочу добавить, что связаться предварительно по радио мы не смогли.
— Да, радио… — пробормотал старик.
Он замолчал, желая скрыть растерянность, и жестом пригласил их пройти. Все развернули кресла и уселись лицом друг к другу.
— Вам не страшно одному в этой машине? — неожиданно спросил Марич.
С удивлением разглядывая металлические внутренности корабля, он чувствовал невольное уважение к человеку, проведшему в нем не дни, а годы. Не зная, он в точности повторил вопрос многих и многих стажеров, побывавших здесь, и старик вновь почувствовал уверенность. Даже то, что они прошли сквозь закрытый шлюз, стало менее существенным.
— Кхм, — кашлянул Стоур, поведя бровью в сторону младшего.
— Мы с Земли, — повторил он.
— У нас к вам предложение. Можно сказать, фрахт. Вот мои полномочия.
Старик машинально взял протянутые бумаги и невидящими глазами пробежал строчки.
— Неужели мы с «Алкагестом» еще кому-то нужны там? — Он неопределенно махнул рукой. Горечь и обида захлестнули его, и старик умолк, боясь сказать резкость.
Стоур легонько похлопал его по колену:
— Я понимаю ваши чувства. Но что поделать, все очень изменилось за последние двадцать лет. Визит заставил нас взглянуть на мир и на самих себя по-иному. Не вы один, кто в результате оказался… не у дел. Но вот теперь вы снова понадобились.
Стоур безмятежно устроился в кресле. Он не смотрел по сторонам, его интересовал лишь старик. Но в том интересе не было обеспокоенности за успех дела, не было даже намека на неуверенность. Его ясный взгляд, как тихое утро, светился доброжелательностью и покоем.
«Умные глаза, — подумал старик. — Он многое знает и многое может. И сейчас он уверен — я соглашусь, что бы мне ни предложили».
— Сколько баз Космофлота осталось в Системе? — спросил Стоур.
— Пятнадцать.
— И все действуют?
— Да. На шести есть люди, остальные — на попечении автоматов.
Это почему-то удивило Стоура.
— Неужели роботы продержались так долго?