— Что ж, если оценивать культуры под этим углом зрения… — протянул Макс.
— Уверяю Вас, — со скорбной ноткой в голосе изрек Кончис, — с годами угол зрения становится все уже, специфичнее… Или же человек просто слепнет.
Макс совсем смешался, стал крутить головой и нашел повод для другого направления беседы:
— Какая оригинальная колоннада. Что-то похожее я видел в какой-то книге…
Кончис довольно усмехнулся:
— Видно, что Вы знакомы с искусством Ренессанса… Именно эту колонну запечатлел фра Анджелико в 15 веке на своей картине «Благовещение» — но в Венеции. Я же ее купил и перевез сюда. Когда у человека много денег, нет детей и он очень стар — можно позволить себе такие прихоти. Внутри виллы довольно много картин и скульптур, все подлинники. Но я собираю творения реалистов первой половины 20 века: Модильяни, Боннар, Роден, Джакометти… Потом покажу.
— Вы что же, не боитесь грабителей?
— Лучшая охрана — невидимая, — поделился секретом олигарх. И, включив что-то под столом, спросил: — Митриос, ола кала?
— Ннэ, — донеслось через какой-то динамик. Сотрапезники немного помолчали.
— Да, сейчас многие бездетны — проявил вежливость гость. — Но жена у Вас есть?
— Я живу один, — с некоторым вызовом сказал Кончис. — Рядом со мной только Мария. В юности же я был очень влюблен. Она жила по соседству и была на год младше. Ее звали Лили, и она соответствовала своему имени. Такая невинная, робкая… Я же, само собой, был страстен и ужасно этого стыдился. Хотел быть ей под стать. За три года знакомства наши отношения дошли до обручения, и мы стали вправе целоваться. Как это было сладостно! Смейтесь, смейтесь… Сейчас вы сходу забавляетесь своими телами, берете и отдаете все целиком, но знайте: вы лишаете себя драгоценной, обостренной робости. А ведь именно она способна многократно усилить ваши чувственные наслаждения! Мое убеждение: в современном мире вымирают не только редкие виды фауны и флоры, но и редкие виды чувств.
— Что же произошло? — ухватил суть рассказа Макс.
— Лили заболела гриппом и умерла. Какое-то осложнение, которое к тому же неправильно лечили.
— Бог мой…
— Я возненавидел все на свете, а особенно насквозь отсыревшую Англию и сбежал к дяде, в Аргентину. После чем только не занимался и где только ни жил, но любовь к другой женщине из своей жизни исключил. Я говорю именно о любви, а не о сексе. Возмужав, я научился легко склонять женщин к сексу. Психическое здоровье мужчины, лишенного женской ласки, под угрозой. Поэтому я осмелюсь попенять Вам на то, что вы не взяли сюда подругу. И не говорите мне, что таковой у Вас в Англии нет: успешного в любви мэна выдают десятки признаков…
— Действительно, есть… — промямлил Макс. — Мы чатимся иногда…
— Она тоже филолог?
— Всего лишь стюардесса и вообще из самой глухой части Австралии — добавил Макс по инициативе Николаса.
— Снобизм в начале 21 века? Важно другое: либо ее провинциальность с жадным огоньком успеха вочто бы то ни стало, либо этот огонек питается верой, надеждой и любовью, свойственным именно провинциалам…
— Да простодушна она, простодушна…
— Как это хорошо! — гнул свое Кончис. — Вот также верили мы с Лили друг другу. И знаете, — понизил вдруг голос старик, — за эту веру и любовь я был вознагражден!
— Каким образом?
— Лили стала приходить ко мне.
— Что?!
— Мертвые живы, Николас. И могут возвращаться к нам по проводнику любви.
— Тут я с Вами согласен, — солидно сказал Макс. — Умершие живы, пока мы помним о них.
— Я вовсе не о том. А о вполне реальном существовании умерших.
— Извините, сэр, я атеист.
— Бог здесь не при чем. Вы что, никогда не слышали о теории информационного поля, образующего сферу вокруг Земли?
— Слышал, — ответил Макс. — Будто бы в момент смерти человеческая сущность сублимируется в электромагнитное излучение и занимает ячейку в этом поле. Но в такие байки я не верю.
— И в НЛО не верите?
— Разумеется, нет.
— Однако те, кому довелось наблюдать НЛО, верят в них истово. Если же что-то подобное доведется увидеть Вам?
— Я буду дотошно анализировать свои чувства.
— Что ж, — пообещал Кончис, — сегодня вечером Ваши чувства подвергнутся атаке. Надеюсь, Вы останетесь у меня ночевать?
Макс прозондировал Николаса и согласно кивнул.
— Тогда пройдемте в дом, я покажу Вам свои сокровища. А там и обед подоспеет…