— Но вам платят за участие в его мистификациях?
— Дело не в деньгах, хотя они нам обещаны…
Тут их беседа была прервана появлением со стороны часовни новой девушки: одетой подобно Николасу в майку и шорты, загорелой, с повадками манекенщицы.
— Вот вы где, еле нашла, — без церемоний сказала она и грациозно присела рядом с Николасом.
Тот попытался ей представиться, но она легким жестом его пресекла:
— Бросьте, я все про Вас знаю…
— Вы — Джун? — оторопело, но уже и с мужским интересом среагировал Николас.
— Ах, как верно! — ухмыльнулась девица. — Не возражаете, если я доберу немного солнца?
И тотчас сняла майку. Обнаженные груди ее призывно всколыхнулись, а у Николаса мгновенно пересохло горло.
— Предпочитаю ходить топлесс: ведь мы с Вами, Николас, живем в 21 веке — не то, что досталось по роли Жюли! И если Вы сейчас скинете шорты с плавками, я от Вас не отстану!
— Джун! — возмутилась Жюли. — Сейчас же оденься!
Джун показала сестрице язык и медленно, с выпячиванием груди, надела майку.
— Признаюсь Вам, Николас: у меня грудь на размер больше, чем у этой бедняжки, вот она и комплексует.
Николас, продолжая пребывать в некотором ступоре, ответить ей не сумел.
— А вот скажите, — продолжала его теребить Джун. — Вы книжицу Теодоракиса «Сердца трех» читали?
— Что? — стал возвращаться к обычной жизни филолог.
— Эта книга, — вступила в разговор Жюли, — должна была лечь в основу сценария фильма, который обещал снимать Кончис. Нам с Джун пришлось ее внимательно прочесть.
— Она про дочерей британского посла в Греции, — перебила ее Джун, — которым вздумалось провести неделю на природе. Случай свел их с греческим поэтом, страстным малым. Тот влюбился в них обеих, а они в него… Все то счастливы, то несчастны, а конец у книги неважный…
— М-да — скривился Николас. — Но Кончис ведь передумал снимать фильм? Иначе придется его разочаровать: моя страстность далека от греческой.
— Ой-ли? — толкнула его в бок Джун. — Даже не хотите попробовать?
Ее сестра демонстративно стала смотреть в сторону часовни.
— Жюли, — окликнул ее Николас. — Что это за строение там наверху? Часовня? Я раньше ее не видел и хотел бы осмотреть. Можно попросить Вас стать моим гидом?
Жюли посмотрела на молодого мужчину с сомнением, Джун — с ухмылкой, а Николас смело взял Жюли за руку и потянул с земли. Так они и пошли к часовне: она чуть упираясь, а он настойчиво. У входа в часовню Жюли вдруг повернулась в сторону фигурки Джун:
— Я ей когда-нибудь глаза бесстыжие выцарапаю…
Николас без слов обвил ее за талию и увлек во тьму часовни. Там тотчас повернулся и впился в желанные губы…
Вдруг кто-то бесцеремонно просунулся в часовню и резко выдернул Николаса за руку наружу.
— Джо! — воскликнула Жюли, выбежала следом и припустила вверх по склону. Николас же оторопело уставился на высокого мощного негра, одетого в какой-то черный комбинезон. Тот молча погрозил бритту пальцем и двинулся упругим шагом за беглянкой. В это время к Николасу подбежала Джун.
— Не связывайся с ним! Он очень сильный.
— Кто это, черт побери?!
— Сама не пойму: то ли наш телохранитель, то ли сторож. Он немой. Повсюду таскается за нами, хотя и скрытно. Сегодня, разделившись, мы его обманули, но вот нюх у человека — нашел! И в самый неподходящий момент, да? Ладно тебе смущаться, Жюли давно пора разговеться. С подачи Кончиса она уж очень втянулась в роль целомудренной девушки… В Кембридже у нее был парень. По признанию Жюли, хорош в постели. Но как-то выяснилось, что она не единственная скрипочка, на которой он играет…
— Изменил Жюли?! — воскликнул Николас.
— А ты-то со многими спал, признавайся?
— Было, но не одновременно, — соткровенничал после колебания выученик Оксфорда.
— А с нами хотел бы? Мы ведь сестры, почти одно существо…
— Не дурите мне голову, сестра. В окрестностях виллы Бурани, как я теперь полагаю, полно мужчин. И, по крайней мере, половина засматривается на Джун.
— В том смысле, что вторая половина млеет при виде Жюли? Дурачок, плохо ты знаешь своих собратьев. Все заглядываются на меня. И все на Жюли. Но это реплика в скобках и для нашего триумвирата значения иметь не будет.
— Я так понимаю, — решительно сказал Николас, — Жюли сюда сегодня не вернется?
— Верно понимаешь, малыш. Более того, задержавшись, я услышала, что босс затребовал к себе в Афины всю команду — уж не знаю зачем.