Он улыбнулся и покачал головой: — Наркотики — нет, хотя в юности тоже пробовал. Не моё.
— А всё остальное? У тебя весёлая жизнь!
— Всё остальное, — он вздохнул. — Я — вице-президент, поездки не пропускаю ни одной, иногда даже составляю маршрут, вечеринки организую или помогаю организовывать, девочки… гм… пляшут на сцене, зарабатывают свой хлеб, я на них из зала смотрю или вовсе не вижу.
— Ну, да? — она белозубо улыбнулась, достав сигарету из пачки и закурив. — А мне всё иначе представлялось. Секс, наркотики и рок-н-ролл.
— Это в США так, они держат там свои бордели и продают наркотики. У нас байкеры — для души.
— Красиво сказал. Так ты в своём клубе большая шишка? А живёшь ты где?
— Снимаю квартиру в Солнцево.
— Я думала, у тебя своя есть, судя по твоим мотоциклам.
Он покачал головой: — Как-то незачем. А мотоциклы не такие дорогие, как ты думаешь. Но душа в них точно вложена моими друзьями — кастомайзерами.
— А я бы убила за свою квартиру, — мрачно пошутила Вика.
Он рассмеялся и, глядя, как она одной рукой пытается зажечь газ, покачал головой.
— Давай я, а то мы сейчас взлетим на воздух.
Вика, конечно, предупредила на работе о своём несчастье, и Милена позвонила ей тут же, вечером, когда Мистик уехал. Ему тоже надо было отдохнуть, а после того, как они вместе приготовили ко сну и уложили детей, Вика убедила его, что помощь ей больше не требуется, хотя с трудом могла представить, как помыться под душем ей. Но не просить же помочь его ещё и в этом…
Днём он съездил за продуктами в магазин, так что теперь у них был холодильник забит всякой всячиной.
— Кто он такой? — пытала её Милена.
Вика ей рассказала, а та не успокоилась: — Слушай, он, может, больной какой-нибудь, проверь информацию. Позвони как-нибудь его друзьям или в этот «Байк-центр», возьми у него телефоны. Мне всё это кажется подозрительным, такой добрый прямо…
— Если бы ты его увидела, не сомневалась бы. Такой ухоженный мужчина, серьёзный, знаешь? Одет с иголочки, всегда выбрит, мотоциклы у него сверкают, к детям приезжает с подарками.
— Может, он гей?
— Ты что!
— Ну, идеал мужчины? С изюминкой сестры-милосердия?
— Да мужик просто он, а всё остальное, что я знала — мусор. Но мне такие, как он, не попадались, к сожалению, мне и сравнить было не с чем.
— Ты что, влюбилась в него уже? Где твоё благоразумие?
— Влюбилась, — устало усмехнулась Вика, — мне что, восемнадцать? Я просто говорю, что вот такого мужа надо было себе искать. А я ему безразлична, он просто из порядочности. Вот посмотришь, неделю-две поездит и пришлёт вместо себя какую-нибудь няню. Бабки он уже отдал. Жалко, что я не такая красавица, как ты расписала, я бы его попробовала прельстить. А так нечем, да ещё и двое детей.
— Глупости, Вик, будь собой, он и сам скоро влюбится в тебя. Не зря это всё.
— Ага. Ты бы его увидела, так бы не говорила. Он, как Бог. Никогда не видела красивее мужика.
— Слушай, ты точно влюбилась по уши, держи себя в руках. А завтра вытащи его на площадку с твоими детками погулять, я увижу его и тебе скажу, чего он стоит.
Следующий день выдался солнечным. Мистик приехал около десяти утра, привёз с собой бутылку вина, объяснив это так: — Мы с тобой ещё за знакомство не выпили, хоть оно и было невесёлым.
Вика подержала её в руках и многозначительно поставила на кухонные шкафы повыше: — Давай позже выпьем, а то я пьяная — дурная, ещё вторую руку поломаю.
Миша пожал плечами: — Ладно, давай потом.
На площадку они вышли вчетвером, он катил коляску с пристёгнутой Диной, Даня держал мать за здоровую руку. В другой ручонке мальчик зажал автомат, очень похожий на настоящий, при нажатии курка он издавал звуки выстрелов.
Со стороны не было ничуть не похоже, что Мистик понятия не имеет, что такое дети. Он как будто оказался в своей среде. Улыбка освещала его лицо, он ничуть не тяготился своим обещанием помочь, и Вике невольно подумалось, может, мужчина солгал о том, что у него никогда не было семьи?
Милена пришла на площадку через полчаса, как они вышли. Поздоровавшись с Викой, она познакомилась с Мистиком, и по её лицу было понятно — появилась ещё одна его поклонница на веки вечные.
Вика нахмурилась и тяжело вздохнула. Его красота всех женщин от года до девяноста лет превращала в жалких самок, готовых глупо улыбаться и зазывно стрелять глазками.
И она сама вовсе не исключение из правил, такая же, как все. А он только мило и вежливо сочувствовал, помогая, тем самым исполняя человеческий долг. Благородный «Железный волк» — кодекс чести, устав и рука у сердца — рыцарь на синем мотоцикле.
Разве такие женщины, как она, рядом с ним? Вика легко себе представляла какую-нибудь избалованную вниманием и фотовспышками несравненную звезду шоу бизнеса.
Милена непринуждённо болтала с Мистиком, он очень легко общался, не зря постоянно путешествовал и был вице-президентом в крупном мотоклубе. Но странно, казалось, что он совсем не замечал этих восхищённых взглядов. Не чувствовалось, что он заносится, гордится своей внешностью.
С прогулки они зашли, когда Даниил неловко упал, разодрав себе до крови ногу.
Вечером Вике позвонила Милена и принялась расхваливать Мишу в течение пятнадцати минут, даже невозможно было вставить слова.
— Не упусти его, Вика, он то, что тебе нужно.
— Хорошо, буду держать в своих цепких ручонках.
Зою выписали через две недели, всё было в порядке пока, кровотечение больше не повторялось, сердцебиение у малыша прослушивалось. Чёрный за полчаса до выписки приехал на своём мотоцикле за женой, Мистик же подкатил с цветами и на служебной машине «Байк-центра».
Увидев друга, небрежно опиравшегося о свой байк, Мистик усмехнулся: — Ты обалдел, что ли? Жену забираешь из больницы, где она чуть ребёнка не потеряла, и приехал на своём кастоме!
Чёрный поднял тёмные очки на лоб и холодно оглядел друга.
— Заткнись, а на чём бы я ещё приехал? На вонючем такси или на её тачке? Прав у меня на категорию «В» нет, как ты помнишь.
— Расслабься, я её заберу, ты поедешь следом.
Друг скрипнул зубами и хотел сказать что-то ещё, да позвонила Зоя, чтобы он забрал сумки.
Женщина была бледная, но улыбалась.
— Привет, Зоенька, как ты? — тихо прошептал ей в ухо муж.
— Ох, не знаю, боюсь что-нибудь говорить. Иногда болит живот.
— Ничего, будешь лежать дома — никакой работы, поняла?
— Привет, Миша, я слышала, ты в аварию попал?
— Да, но всё обошлось на этот раз, — серьёзно сказал он, с болью в сердце глядя на слишком притихшую, прислушивающуюся к себе Зою. Она боялась за ребёнка, это было видно, слишком погружена в себя.
Он отдал ей букет ромашек, которые она любила, вызвав ласковую улыбку на лице.
— Тебя как — не тошнит в этот раз? — спросил Мистик и улыбнулся одним уголком губ, вспоминая, как она беременная Машей обнимала унитаз и даже не догадывалась, что в очень интересном положении. (И правда — откуда?)
— Нет, не тошнит, может, ещё всё впереди, не знаю.
— Пошли со мной, поедешь в машине, а то твой благоверный хотел тебя на кастом посадить.
Зоя заколебалась, взглянув на хмурого Славу.
— Я поеду с ним, Миша, — тихо сказала она, — ничего страшного.
— Не дури, беременным женщинам лучше не кататься на мотоциклах.
— Раньше же я ехала через всю страну.
— Раньше — не сейчас, — категорично сказал он и открыл дверцу машины, приглашая её сесть.
Женщина чмокнула заросшую щёку мужа и села рядом с его другом на переднее сиденье.
— Ладно, только ты не будешь ехать десять километров в час? — спросил Чёрный.
— Думаю, тридцать будет в самый раз.
Он вёл осторожно, те времена, когда скорость завораживала его, давно канули в прошлое. Насчёт тридцати километров в час он пошутил, но не гнал — это точно. Чёрный мигал ему фарами сзади всю дорогу, хотя оба друга знали, что на скорости, особенно по городу, никто из них не поедет.