Было около четырёх часов дня, Даня проголодался, потому что ничего не ел в обед, заснув голодным. Заявил, что не хочет. Одна Дина не крутила носом и согласилась на детскую растворимую кашу. Вика сама, бывало, забывала, ела она что-нибудь с тарелки или нет. Чувство голода у неё отсутствовало напрочь.
Официантка принесла им две порции люля-кебаб и картофельного пюре.
Даня, в отличие от матери, всё быстро и с аппетитом съел. Вика же насильно задавливала в себя хотя бы кусочек. Она всерьёз беспокоилась и размышляла насчёт здешнего меню и рациона Дани, когда к столику подошёл и без разрешения подсел прокуренный мужчина лет сорока в чёрной кожаной жилетке мотоклуба, черных же кожаных штанах. В его лице сразу бросились в глаза усы и брода, пышно закрывающие алый рот. Он был темноволос и кареглаз, и ещё он улыбался.
Вика не оценила его добродушное выражение лица, нахмурившись и приготовившись сделать грубое замечание его бестактности.
— Как хорошо мальчонка ест! — воскликнул он. — Мама тобой точно довольна, да?
Даня не ответил, угрюмо оглядывая незнакомого дядю.
— Вы не могли бы освободить столик, мы едим, — нетерпеливо, с нажимом сказала Вика, сделав строгое лицо и поджав губы.
— Я, девушка, не хотел вас обидеть, просто кое-что передать. Здешний президент, Алик, вы с ним уже встречались, сказал, что если надо, я могу вас отвозить в город за покупками. Меня зовут Мир, а вас?
Вика чуть смягчилась, покрутив вилку в пальцах: — Вика.
— Ну, и познакомились. Вот моя визитка, да я тут часто. Обращайтесь, если что, скажите любому из ребят, они передадут мне.
— Хорошо, Мир, спасибо вам.
— Удачи, Вика, — он подмигнул, встал и пошёл к бильярдному столу.
Вика посмотрела ему вслед и отметила, что он высок и сутул.
Через день она обратилась к нему, потому что всего из Москвы она привезти не могла, а запасы подходили к концу. Каши для Дины, фруктовое пюре, вода, подгузники и для самой какие-нибудь гигиенические принадлежности.
Оставив детей с одной из девушек, работающих на «посту», Светой, Вика поехала в магазин с Миром. При виде его мотоцикла она растерялась. Это был чоппер кастом, похожий на тот, на котором ездил Миша или Чёрный, но как потом ехать на нём с покупками, было непонятно. На баке Вика прочла неведомое ей название «The Perfumer». Впечатления это на неё не произвело никакого, женщина уже давно перестала удивляться дорогим игрушкам на двух колёсах. Она рассчитывала проехаться на солидном расстоянии от малознакомого мужчины в машине и спокойно сложить многочисленные покупки в багажник.
Она спросила у Мира насчёт огромных пакетов со всякой всячиной, которые некуда будет положить. Он солнечно улыбнулся себе в усы и бороду: — Есть же кофры, Вика, не переживайте.
Вика постаралась не зацикливаться и, пересилив себя, села сзади него.
С того момента он часто просто подсаживался к их столику, стоило им прийти в бар поесть; выходил на улицу с ней, когда она отправлялась на прогулку с детьми; подходил просто поздороваться, если видел в коридоре «поста». Так Вика нехотя узнала многое об этом человеке. Он был предупредителен, вежлив, никогда не тыкал, говорил только «Вы», и от этого у женщины возникало чувство, что он старше её на много лет.
В мотоклубе он был очень давно, знал Чёрного, Мистика, всех их друзей, и хорошо о них отзывался. Сам ростовский, он имел свой бизнес в городе — несколько магазинов под названием «Мирославский», и потому в своё удовольствие часто пропадал в мотоклубе, занимался организаторской деятельностью или просто проводил время за бокалом пива, играя в бильярд. С особым чувством вспоминал год, когда «Байк-шоу» было в Ростове, на недостроенном водоочистительном заводе. Тогда они с ребятами рьяно готовились и душу вложили в тот праздник. Остальные, по его мнению, были совсем не такими яркими. И это ясно, трудно переплюнуть самих себя, когда планка так высока.
Вика относилась к нему нейтрально, как к хорошему знакомому. Она ничего не говорила о себе, он вытягивал из неё по слову каждый раз. Разговор у них получался односторонний. Мужчина не привлекал её и не волновал, просто был рядом по собственной инициативе, и всё.
А потом пришло известие, что пропала Зоя, и всё внутри у Вики перевернулось, нарушив привычный ход скучных, размеренных дней. Она несколько часов не могла говорить от страха, внутри всё сжалось, ведь бедная Зоя ничем не виновата, ещё и вот-вот родит. У Вики были настолько дурные предчувствия, что она мечтала замкнуть их на замок у себя во рту и не произносить, чтобы не гневить судьбу.
— Да, она пропала прямо перед носом у четверых парней, охранявших её. Зашла в церковь и не вышла. Её увезли на белой «Тойоте Камри», мы как раз занимаемся поиском этой машины.
Мистик был у себя в офисе и сел на кожаный диван, постаравшись расслабить сведённые мышцы спины. Три ночи подряд он вообще не спал, на письменном столе стояла пепельница, заполненная окурками — это курил он, причём одну за одной. А сейчас робкими вопросами его бомбардировала Вика. Она позвонила сама, до неё дошли слухи из Москвы.
— Почему ты не сказал мне? — тихо произнесла она, как будто рядом кто-то спал, и она не хотела его тревожить.
Мистик поморщился, не мог же он признаться, что не хотел больше звонить ей.
— Думал, что ты очень расстроишься.
— Это те подонки — «Беспредельщики»?
— Да, не знаю, почему вдруг Зоя. Чёрный мой друг, это, наверное, как-то свя…
Она перебила: — Нет, ты зря винишь себя, это ведь из-за меня. Теперь пострадает она. Сколько её нет?
— Три дня. Вся Москва на ушах, мы ищем, и кое-что есть, я проверяю информацию.
— А Чёрный? Ему…
— Нет, нет, конечно, нет. Если я это сделаю… Господи, — в глубоком отчаянии произнёс он, и Вика через огромное расстояние почувствовала его.
— Миша, главное, что они её не убили сразу, значит, она им для чего-то нужна.
— Да, я думал об этом. И у меня есть парочка догадок. Они же называют себя сатанистами, уж не знаю, как там на самом деле, по-моему, это просто громкие слова, но сейчас… Они могут себя почувствовать такими.
— А этот Штык — у него есть родственники? Может…
— Да, брат, сидит в тюрьме.
— Извини, что спрашиваю тебя, но может быть я подам тебе какую-нибудь новую мысль. Если вместе подумать, можно придумать что-то новое.
— Да, ты права, голова уже вообще отключается. Грек невменяемый, сказал, что всех, кто её проворонил, лишит цветов. Но парни и подумать не могли, что у церкви есть много входов, и через них могут войти такие твари.
— Значит, они тоже следили за ней?
— Да.
— Ладно, не буду отвлекать тебя. Но мне тут в голову пришла мысль… Это глупо, конечно, но она, может, кому-то понравилась из этих подонков? Он её где-то видел, заметил…
— Да, наверное, так и было. Или это потому, что она беременна. Вспомни, тебе муж ничего не говорил, когда приходил, о своём мотоклубе? Что-то хотя бы?
Вика задумалась, ощущая, как разволновалась и вспотела из-за разговора. Она изо всех сил хотела помочь.
— Ещё до того, как он пришёл и сказал, что уходит, я узнала, что у него очень молодая любовница. Наверняка проститутка. Это я не ругаюсь, это правда. Она несколько раз звонила домой, я поднимала трубку, она молчала и кидала её. Потом осмелела и попросила к телефону Валеру. Голос был совсем детский. Страшно подумать, сколько ей лет. А то, что она проститутка я поняла по тому, что… Когда стирала его джинсы, нашла в них упаковку презервативов. Он никогда ими не пользовался, говорил, что мужики только со шлюхами их надевают, чтобы не заболеть, а так они ни к чему… а потом он пришёл, забрал почти все деньги и исчез, говоря о каком-то мотоклубе. Думаю, что эта девица там. И если она сильно молода, то…
— Это дом терпимости, — закончил за неё мысль Мистик.
— Извини за подробности моей личной жизни, не знаю, может, это и не важно.
— Сейчас важно всё. Спасибо, Вика, до связи, пока. Удачи тебе.