— Мумию вернули в Каир?
Борегард полагался на свою излюбленную тактику, задавая вопрос, ответ на который знал. Майкрофт учил, что факты сами по себе часто менее важны, чем то, как человек их преподносит.
— В том-то и дело, — ответил Трелони, хмуря брови. — Тот, кто убил сэра Джозефа, похитил мумию. Эти останки были довольно легкими. И все же не так-то просто было бы миновать нашего крепкого ночного сторожа. И в денежном плане не слишком выгодно. Мумий у нас полно. Погребальные украшения большинства из них были разграблены тысячелетия назад. Не находись драгоценный камень внутри Пай-нет'ема, грабители забрали бы его вместе с прочим могильным имуществом.
— Древние мертвецы нужны тем, кто занимается некой оккультной практикой, — заметил Борегард.
— Боже правый, для чего?
— Амулеты, зелья, тотемы и тому подобное. Составная часть магических ритуалов.
Трелони ничего не ответил. В Оксфорде он был членом оккультного сообщества, Ордена Овна.
— Глаз мумии, собачий коготь и всякое такое, — не отступал Борегард.
Наконец Трелони фыркнул.
— Некоторые болваны в самом деле интересуются всей этой чушью, — признал он. — В студенческую пору я и сам ввязался в такую компанию. Сыновья тех дурней, с которыми я был знаком, возможно, все еще платят бешеные деньги за толченый конский навоз, выдаваемый за прах магов Атлантиды. Может быть, бедные кости Пай-нет'ема чего-то и стоят на этом странном рынке. Надеюсь, полиция расследует эту сторону дела.
— Я тоже.
Борегард снова взглянул на «Семь Звезд».
— Я не слишком стану убиваться, если камень отправится в Тауэр, — сказал Трелони. — Не побоюсь сказать вам, что смерть сэра Джозефа напугала меня. Ученый во мне говорит, что я не должен выпускать камень из рук, пока все его тайны не будут разгаданы. Но осторожность подсказывает, что пусть лучше о нем позаботится кто-нибудь другой.
— И этот другой — я?
Трелони печально улыбнулся. Он накрыл «Семь Звезд» покрывалом.
— От Менептаха к Пай-нет'ему, — сказал профессор, — а теперь от Абеля Трелони к королеве Виктории. От фараона к правительнице империи всего за каких-то три тысячи лет. Может быть, этим все и окончится. Что касается моей роли, то я очень на это надеюсь.
Борегард спустился по лестнице. К концу дня людские толпы поредели. Он коснулся полей шляпы, приветствуя Дженкса, человека из «Диогена», который был одет в униформу служителя и работал здесь, присматривая за происходящим, особенно с момента убийства сэра Джозефа.
Древнеегипетский зал, всегда такой популярный, сейчас был почти пуст. В помещении господствовала над всем огромная безносая голова с жуткими бесстрастными глазами. Борегарду захотелось взглянуть на мумии, чтобы получить представление о пропаже.
Под стеклом лежало обмотанное бинтами тело молодой девушки.
Борегард подумал о своей покойной жене, Памеле. Она похоронена в горах Индии, бесконечно далеко отсюда. Окажется ли она тысячелетия спустя выставленной на всеобщее обозрение, типичный экземпляр из XIX века нашей эры?
На мгновение он ощутил связь. С этой девушкой.
Табличка гласила, что имя ее неизвестно, но она дочь богатого человека. В ее захоронении были обнаружены глиняные фигурки — ушебти,[21] которые должны были стать ее слугами в загробной жизни. Бинты покрывали лицо и тело замысловатым узором — «елочкой». Под древней материей все еще выделялся нос.
У Борегарда возникло ощущение, что он — лишь миг, краткая пауза в истории, которая началась задолго до него и будет еще долго продолжаться после его смерти. Люди приходили и уходили, но некоторые вещи оставались, будучи вечными.
Он подумал о «Семи Звездах», чей покой никто не тревожил три тысячи лет. И кто знает, каким древним был этот камень, когда его погребли внутри Пай-нет'ема?
По хребту Борегарда пробежал холодок. Он чувствовал спиной чей-то взгляд, но единственным, что отражалось в стеклянной витрине, была слепая каменная голова.
Он обернулся и увидел женщину, бледнолицую, в дымчатых очках. Почти девушку, прекрасную и хрупкую. На миг ему подумалось, что она, должно быть, тоже слепая, но она наблюдала за ним.
Он уже был готов заговорить с ней, но она стремительно исчезла.
В другой жизни…
Он снова взглянул на мумию, не понимая, почему это он так разволновался.
Он пожелал Дженксу всего наилучшего и покинул музей.