- Дождя нет, выходи, ведьма! - донеслось с улицы со смешком. Знакомый голос, недавно слышала. И попал он как раз в настроение, поэтому я таинственно и тягуче пропела в ответ:
- Никак русским духом запахло? Будет нам с бабушкой на ужин Ивашка под простоквашкой.
- Тьфу на тебя, - сердито сплюнула рядом Мария Львовна, - что ты творишь, малахольная? И так люди боятся этого места.
- Не переживайте – все под контролем, просто молодежь балуется, - успокоила я хозяйку.
- Чего тебе, рисковый? - спросила у парня, который стоял, лениво прислонившись к яблоне и нагло улыбался, рассматривая меня. Потом перевел взгляд мне за спину и вежливо поздоровался, слегка поклонившись:
- Баб Маня… Завтра уезжаю, хотел показать вашей постоялице наши красоты – мамонтовое кладбище, церковь, панские садки, пасеку…
Женщина подтолкнула меня в спину: - А и сходи, развейся. Они втроем с дружками каждое лето шастали и рыли, где только успевали. Даже в милицию их таскали. Этот знает что говорит, потом мне все расскажешь.
- Да он женихаться пришел, разве вы не видите?
- Времени ему на это не хватит. Погуляйте, пока я суп сварю. Ты супы любишь? Из крапивы и щавеля?
Я согласно кивнула и попросилась у парня: - Тогда подожди немного - переоденусь. Сейчас… я быстро.
Ромка… Его звали Роман, и он провел меня везде и показал почти все то, что обещал, мы не успели осмотреть только церковь. Было жарко, и я радовалась, что взяла с собой легкое свободное платье и спортивные сандалии. Только благодаря удобной разношенной обуви я и выходила весь этот день почти до самого вечера. Обратно мы вернулись, когда уже стало темнеть. Баб Маня покормила нас и выпроводила гостя со словами «пора тебе», а потом и «да пошел же ты уже».
Как и обещала, я коротко поделилась с ней впечатлениями, пообещав все подробности завтра. У меня появились любимые места в этом селе, которые я потом собиралась проведать не спеша. Только так – вдумчиво и с удовольствием, и нужно было рассматривать полностью заросшее лесное озерко с остатками деревянного сооружения в воде у самого берега. Под огромными липами и молодыми дубами было прохладно, а мы с Романом отдыхали, сидя на старой вербе, корявый ствол которой вначале странным образом стелился над водой, а уже потом поднимался вверх, как и положено нормальному дереву. Я хотела разуться и опустить вымученные ноги в воду, но он не позволил:
- Не стоит, тут полно пиявок. Мы лазили с пацанами… потом долго кровит и чешется. Слушай!
Сильный плеск и удар по воде заставил меня резко дернуться и впечататься в мужское плечо. Роман обхватил меня руками, прикрывая и защищая. В той стороне, откуда донесся звук, вода сильно колыхнулась, плеснула, зашевелились заросли жирных водорослей, мелкая частая рябь дошла до берега и озерко опять затихло. Я высвободилась из тесного захвата и пробормотала, с опаской поджимая ноги, чуточку не достающие до воды:
- Что это, ты знаешь? Не утащит за ногу?
- Карпы, здоровущие карпы. Больше сотни лет тут живут, и выловить, гадство, нельзя – все заросло, видишь как? – шептал над ухом парень, - вот эти бревна – остатки кормушки для рыб и дубовые садки для молоди. Такие вещи всегда делали из дуба - в воде с годами он становится только крепче. До революции селом владел помещик, и здесь разводили карпов, сыпали им пшеницу и кукурузу. Мы пробовали зерном выманить их на чистую воду – ближе к берегу…
- Сколько тут ее, той чистой воды? - тоже опасливо шептала я, боясь опять разбудить водяное лихо.
- Да, мало… и они уже отвыкли - траву жрут, - притянул он меня ближе, и уверенно нажав руками на затылок и поясницу, развернул лицом к себе. Посмотрел в глаза пристальным и понятным - мужским взглядом. Медленно склонился к моему лицу, опуская свои длинные ресницы и поцеловал. Я не стала стыдливо дергаться и возмущаться. Но, Боже ж ты мой! Оно мне надо было сейчас – вот это? На поцелуй не ответила, но по щеке погладила ласково – хватит уже. Не хотелось обижать его. Он понял и сразу же отпустил… отвернулся.