Было время, когда Мэри вместе с Элис ходила на какие-то вечеринки, но всегда понимала, что это не для нее настоящей, она может ходить в такие места только в своих представлениях, мечтах и сновидениях. Ей же самой нужно что-то тайное, скрытое от глаз других. Замкнутость Мэри казалась настораживающей, ее снова направляли к психиатру, но там она не слышала никаких новых для себя объяснений. Она сделала свой вывод, сделала это решительно, как никогда до этого не делала, и окончательно: «Это мой страх, он не принадлежит больше никому. Он живой и живет со мной. Ваши пустые объяснения и обещания избавить меня от него ничего не принесут, потому что он нужен мне, я сама позволяю ему жить». С тех пор больше никто не беспокоил Мэри этим вопросом. Она стала сама заниматься своим страхом и всеми своими мыслями. Позже она стала записывать все свои приключения: ментальные и в сновидениях, в результате набралась целая тетрадь, и считала себя настоящей Мэри именно в своих записях, а не там, где она пребывала реально.
Вот и сегодня Мэри Флади знала, что то, что она придумывала в течение дня и собиралась проигрывать вечером, все будет записано, а потом она снова погрузится в сон и попадет в тот любимый ею мир, где она снова будет значимой персоной по имени Мэри Блади.
Глава 6. Мечта Лойзилоя
Мэри никогда не видела такой цветовой гаммы, и не могла описать ее даже известными аналогичными эпитетами. Она спросила у Фокса, не скрывая чувства восторга:
– Как называется это место?
К ним с Фоксом подошел старик маленького роста, он ответил на вопрос Мэри:
– Зависит от того, как ты хочешь, чтобы оно называлось.
– То есть? – разочарованно спросила Мэри. Она никогда не любила фиктивные вещи, то есть те вещи, суть и назначение которых не изменялись, если на них что-то влияло.
– У него нет названия, так как полностью оно еще не изведано, – спокойно ответил старик. – Имена привычно присваивать по свойствам, свойства же этого места можно задавать только ассоциативно с чем-то привычным. Например, ты можешь сказать, что оно похоже на лес или на город.
Совершенно точно в этом месте находится большая библиотека, ты можешь брать книги, какие пожелаешь и оставлять у себя на любой срок.
– И никто не узнает об этом? – Мэри удивилась столь доверительному отношению.
– Нет. Вернешь, когда посчитаешь нужным.
Старик выглядел самодостаточным, потому, то, что он предложил, не казалось актом щедрости для вновь прибывших гостей.
Они шли втроем по необычному городу-лесу. Обстановка умиротворяла их.
– Я до сих пор не знаю вашего имени, – обратилась Мэри к старику.
– Имени? У меня его нет, – тут он рассеяно пожал плечами. – Тебя это, наверное, удивляет?
– Раньше я с таким не сталкивалась, – слегка улыбаясь, сказала она. – Меня зовут Мэри
– Тебе повезло, – он улыбнулся ей в ответ. – А мне не так, у меня нет имени, но ты можешь обращаться ко мне Олиз.
Олиз не выглядел расстроенным из-за отсутствия имени. Казалось, что он вообще не испытывает расстройства из-за чего-либо, что является таким обычным и естественным для любого жителя Петрансуса. Потому он и не был похож ни на кого из них.
Они втроем дошли до библиотеки. Книги тут были самые разные: самодельные, прошитые, с металлическими обложками, на стальных замках, маленькие и большие, в кожаных переплетах.
– Все книги здесь очень стары, но им еще можно доверять, – пояснял Олиз.
– А новые? – Мэри поддерживала диалог, этот человек казался ей подчиняющимся своему внутреннему ритму, но при этом готовым прислушиваться к ритму собеседника.
– А когда будут новые, пока неизвестно.
– Некому писать? – уточнила Мэри.
– Не с чего, – улыбаясь, ответил Олиз.
Мэри хотела удивиться этому ответу, но потом поняла, почему Олиз мог так ответить. Жители Петрансуса давно уже не надеются на какие-либо изменения в своем городе, нет изменений – нет вдохновения. Наверное, так рассуждал и Олиз. Она не решила уточнять еще и это, просто сменила тему:
– Раньше я не знала, что в Петрансусе есть такое место.
– Знала. Ты просто верила, что такого места не может здесь быть.
Олиз добродушно посмотрел на Мэри. Она уже полностью доверяла всем его словам.
– Наверное. В Петрансусе кроется еще много необычного, – добавила Мэри.