Подошел к воде — а там девушка. Да еще и без купальника — по крайней мере до пояса, там вода уже — не видно. Смотрит на меня и смеется:
— Ты что застыл?
Я оторопел, и не знаю, что и говорить:
— Ты откуда здесь?
— Тебя жду, вот сюда приплыла, слышишь подруги там купаются?
— И верно — по воде хорошо разносится — девичий смех. Смотрю на нее, белая как мрамор, волосы длинные, глаза большие — годков не больше двадцати, наверное. Не пойму блондинка или брюнетка — волосы по пояс, темно — какого цвета — не видно.
— Что же ты, вода как молоко — зовет так вкрадчево.
Ладно думаю: “Раз такое дело “.
Разделся — а она мне — Ты что стесняешься — снимай с себя все что есть — как я.
Тучи месяц не выпускали — темно вокруг — только вода искрится.
“Ну дела, все равно — не видно ничего толком “— остался как на свет появился и в воду быстрее.
— Чего мне стесняться— не смело так, отвечаю
А вода и вправду прогрелась за эти дни, да берег крутой — два шага сделал уже пупок не видно.
Глядь— а она уже — напротив.
Глаза темные, словно в колодец смотришь и смеется что ли — Ну что же ты — обними меня.
И руки тянет — обнять хочет. Обвила меня за шею, только сердце у меня закололо, или внутри холод, или от ее рук.
— Поцелуй меня — и прямо в глаза глядит — как гипнотизирует, пошевелится не могу, взгляд оторвать от зрачков не могу, и к себе тянет — к губам.
Кто — то внутри:” Не целуй, не целуй”.
И тут я понял, что пропаду сейчас — а сам — как в воздушную яму провалился, дух захватывает. И не звука не слышу и вижу только ее, и губы сами к ее губам потянулись — да будь что будет…
Она все сильнее ко мне и тут я почувствовал крестик свой, я с крещения его ношу- она грудью прижала — и сразу из-за тучи месяц показался— и светло стало.
И я очнулся. И оторопь меня взяла — глаза у нее— как в омут смотришь — на самой глубине огоньки пляшут как живые, словно костер вдалеке развели, а волосы зеленые и густые- но только не как обычно- человеческие, а как стебельки очень тонкие. И холод от грудей — а не тепло.
Не знаю от страха ли, или что она меня к себе притянула — только я шаг вперед сделал и на глубину попал — не успел понять- а дна нет, и она меня выпустила.
Тут я изо всех сил рванулся в сторону — к берегу, на карачках выполз, сзади смех, но не заливной- а жалобный, я через кусты, там и крапива росла и чертополох— себя не помня, как до лагеря доскакал.
Все уже спали, на месте костра угли тлели, я в машину, замки закрыл — фары включил, сам трясусь толи от холода, а больше от страха. Сколько я так просидел час или два — уже и дрема забирать стала — только слышу сзади по стеклу — тук-тук. Сердечко в так стала стучать и так громко, что и его слышу.
Поворачиваюсь — она в стекло смотрит — и по губам читаю:
— Поцелуй меня.
Я как — только в глаза ей посмотрел — так и власть над собой потерял — руки сами к замку потянулись — дверь открыть. Открываю уже и глаза ее все увеличиваются- словно через лупу смотрю и сам- как в яму без дна спускаюсь — и тут шум — кто-то из наших вышел, или из машины или из палатки — и она как ветерок — ее и нет, только веточка хрустнула.
Тут c меня оцепенение сошло, я опять все двери закрыл, перекрестился и молитвы вспоминаю, да разве у нас молитвы учат? Своими словами — как могу молюсь …
Глаза открываю — солнышко через листву играет. Наших не видать — все спят. Только Леха у костра сидит — он всегда встает рано. Не соображу — приснилось мне все — что ли. Тут понял — я голый. Как теперь выйти — ведь засмеют совсем, жду — когда Леха уйдет — а он не уходит — да и другие к костру подтягиваться стали. “Ну попал “— думаю.
Надо — же, за одеждой до берега добежать — хоть по-пластунски ползи — так там же и крапива, и чертополох — да и заметят — тогда точно до самого последнего часа вспоминать будут — ползет тут голый разведчик, а если что было расскажу — еще больше засмеют — скажут — ты видать вчера не один стакан “шипучки” принял. Что делать не знаю. Привстал — и смотрю через зеркало заднего вида — сзади — с той стороны — где она в окошко стучала — лежит что-то. Получше рассмотрел — вроде рубашка. Я потихоньку заднюю дверь приоткрыл — а там моя одежда, так как мне жена складывала: когда только- только мы поженились— аккуратно стопочкой и “обутки” рядышком стоят.
Оделся в машине и к костру вышел. Про то что накануне было не кому не сказал, да и кто бы поверил.
К обеду дождь пошел — и мы домой засобирались, так толком и не порыбачили — только Леха карасей наловил половину ведерка, я так вообще от костра не отходил. Больше я на то место не ездил — заключил Женя.