Кроме чтения книг и переводов текстов, любимым занятием Мэри было проводить время где-то внутри себя, в своих мыслях и мечтах. Мечтала видеть себя не такой, какой она себе казалась. Она, будучи зеленоглазой, коротко стриженой блондинкой с маленькими пухлыми губами, казалась себе излишне скромной, наивной, доверчивой. Представляла же она себя гордой кровавой брюнеткой с яркими голубыми глазами, хладнокровной, решительной, самоуверенной, с твердым характером, часто безэмоциональной. Мэри даже фамилию для своего виртуального образа взяла производной от своей, Блади. Кровавая Мэри, она думала, что так было бы гораздо эффектнее, звучало бы как вызов чему-то, было бы чем-то особенным, выходящим за рамки.
Часто, будучи поглощена своими мыслями, Мэри проигрывала ситуации, недавно происходившие с ней в реальной жизни, уже в желаемом виде и желаемом образе. Чаще всего это были случаи из колледжа. В своих представлениях Мэри общалась с кем-то, и всем было интересно с ней, никто не считал ее скучной, все поддерживали с ней диалог и даже сами предлагали ей дружбу. В некоторых ситуациях Мэри даже оказывалась известной личностью, и люди просили ее совета или восхищались ей. Потом, возвращаясь к своей настоящей реальности, Мэри Флади понимала, что все ее мысли это иллюзии, а не правда. Так она снова становилась молчаливой и замкнутой собой.
Сегодня, находясь в колледже, было две ситуации, которые Мэри собиралась проиграть в своей голове по-новому, когда вернется домой. Во-первых, на перерыве между парами к ней подошел парень, который давно нравился Мэри, и спросил у нее:
-Почему ты ни с кем не общаешься?
Мэри так сильно замялась, что не нашла ничего лучше, чем просто промолчать. Это и правда у нее всегда получалось лучше всего. Мэри очень сильно расстроилась из-за этого. Но что ей было делать, она знала, что таков ее характер, точнее, его отсутствие. Потом она уже думала, почему он задал ей такой вопрос, неужели он замечал ее и раньше. Но Мэри быстро выкинула это из своей головы, решив, что такого быть никак не может, какое ему до нее дело, когда вокруг столько интересных девушек.
Во-вторых, Мэри сегодня заметила весьма занятную книгу в руках у одной из девушек из неформальной тусовки. Та девушка была яркой и независимой, с синими волосами, ее увлечение подобной литературой показалось странным для Мэри, ведь у нее уже очень глубоко укрепилось мнение, что крутая молодежь серьезными вещами в жизни не увлечена. Мэри помнила, конечно, и то время, когда эта девушка еще не шла на поводу у современной моды и была обычным подростком. Помнила, что когда-то они даже хорошо общались, и была та девушка вполне добродушной и отзывчивой. Сейчас же она казалась неприступной. Мэри смотрела на нее и ее друзей, завидуя им. Ей хотелось бы стать одной из них. Она искала случая и раньше снова заговорить с этой девушкой, но сегодня повод явно был, ведь книга в руках у той девушки казалась для Мэри очень интересной, потому была бы тема для разговора. Опять же в перерыве между парами, был момент, когда эта девушка оставалась без тени своей компании, и Мэри могла спокойно подойти к ней. Вся компания пошла на обед. А девушка осталась читать, сидя на скамейке в парке колледжа. Мэри тоже пошла прогуляться, приближаясь все ближе к своей цели. Девушка сидела, уткнувшись в книгу, Мэри подошла к ней и тихим, слегка зажатым голосом сказала:
-Привет.
Синеволосая девушка подняла глаза на Мэри:
-Что? Ты что-то сказала?
Мэри поняла, что девушка и не услышала ее, и, что самое обидное, даже не узнала ее. Потому, опять она решила отмолчаться и поспешила в корпус.
После окончания учебного дня, Мэри, как и всегда, спешила домой. Несмотря на то, что другие ребята расходились со своими компаниями по каким-то неизвестным для Мэри делам. Она же всегда уходила одна, и всегда домой, потому что Мэри никто никогда никуда не звал.
Дом, в котором жила Мэри, располагался на солнечной стороне F-Street, родители специально выбирали самый светлый дом, потому что в детстве Мэри очень боялась темноты и теней. Поэтому ей выделили самую светлую комнату в доме. Старшая сестра Мэри, Элис, не завидовала ей по этому поводу. Наоборот, Элис были непонятны страхи сестры, она сама всегда любила темноту, предпочитала мрак свету, слушала соответствующую темноте музыку. Ей была чужда замкнутость, чопорность и консервативность лондонцев, Элис всегда была открыта для людей, любила высказывать напрямую свои мысли. Потому она мечтала когда-нибудь создать новый мир, где люди были бы во всем свободны и не похожи на лондонцев, и остаться жить там. Она была открыта всему новому, открыта всему миру. Элис казалась бесстрашна, не прочь была искать какие-то загадки и сокровища мира, была готова к любым приключениям. Со своими друзьями она постоянно организовывала необычные движения, с лозунгами, с какими-то призывами. Одно из последних записали в виде стиха: