И худшие опасения воплотились в жизнь. Робко, явно борясь с чувством неловкости, Гермиона заставила себя зайти в кабинку лифта. При этом она старалась изо всех сил сохранять невозмутимое лицо, ведь видела и почти физически чувствовала презрение, исходившее от одетого с иголочки молодого мужчины. Только его наручные часы стоили больше её годового заработка. Нет - пятилетнего заработка. И это уже вызывало у неприхотливо живущей молодой девушки недовольство. Вот будь у неё такие деньги - она бы непременно их пожертвовала в благотворительные фонды, а для надёжности, чтобы точно знать, что деньги дойдут до нуждающихся, основала бы собственный. А выскочки, раскидывающиеся деньгами направо и налево, у неё вызывали искреннюю неприязнь. - Ты слепая? - Что? - немного обескураженно переспросила Гермиона, наивно полагая, что ей могло послышаться. Вот только откровенно перекосившееся лицо вынужденного собеседника говорило скорее об обратном. - Ещё и глухая, - с сарказмом констатировал Драко, изогнув губы в ехидной улыбке, а в глазах плескалась желчь и искренняя злость. Его до одури бесили люди, не знающие своего места, особенно если это нищеброды, которые и людьми-то не являются. - Что вы себе позволяете? - сдержанно, но с ощутимым нажимом возмутилась она. Молодой аристократ демонстративно отодвинулся в дальний угол кабинки, благо та была рассчитана на нескольких человек и перевозку мебели, в этот раз прислонившись плечом к боковой стенке, словно постоянно нуждаясь в опоре. Так он рассчитывал показать величину своей неприязни: будь девушка даже трижды тупой, всё равно сообразила бы, что ей тут не рады, и немедленно ретировалась из слишком маленького для них двоих помещения. Однако, заметив этот жест и странную особенность незнакомца в виде подпирания стен, Гермиона тихо фыркнула, сдерживая себя, чтобы не рассмеяться: кичится своим статусом, так старательно его подчёркивает, а сам чудик тот ещё. Не ожидавший подобной реакции Драко ощутил новую волну раздражения, заметив насмешливое выражение лица нищебродки, не пойми что из себя вообразившей. Мысль, что ему приходится делить с ней такое мизерное пространство, дышать одним воздухом, распаляла его; не хватало ещё застрять в лифте, что, конечно же, по закону жанра просто обязано случиться. - Не слишком ли высоко поднимаешься, чернь? - высокомерно поинтересовался он, заметив, что одиннадцатый этаж они уже миновали. - Не твоё дело, хорёк, - довольно резко кинула Грейнджер, даже не удостоив его взгляда, после чего подошла ближе к дверцам, собираясь, по всей видимости, выйти на следующем этаже. - Или горазд грубить исключительно нижестоящим по должности сотрудникам? Слова попали точно в яблочко. Слишком безошибочное замечание, способное привести к фатальным последствиям. От наглости этой бедной, точно церковная мышь, девчонки Драко чуть ли дар речи не потерял. Да как она посмела ему так ответить?! Ему - сыну председателя корпорации «Malfoy Information Technology»! Сжав зубы так, что на скулах заиграли желваки, плюнул на всякую брезгливость, которую испытывал по отношению ко всем, чей ежемесячный доход составлял меньше числа с шестью нулями, внезапно схватив помощницу системного администратора за запястье. Грубо дёрнул девушку в сторону, вставая на её место. Дверцы остановившейся кабинки начали открываться, но он тут же нажал на кнопку закрытия и позволил лифту продолжить движение по направлению к тридцатому этажу. - Тебе жить надоело, нищебродка? - ядовито выплюнул Драко, неторопливо разворачиваясь лицом к Гермионе. На его физиономии застыла гримаса неподдельного отвращения, точно он соприкоснулся с чем-то по-настоящему мерзким, и горящие необузданной яростью глаза больно резанули по её нутру. Парень намеренно медленно и несколько зловеще приблизился, словно стараясь своими движениями внушить как можно больше страха зажатой в углу работнице. Он подступил слишком близко, опасно склонившись к её лицу. Они могли чувствовать дыхание друг друга, вот только волновал этот факт обоих меньше всего. Ледяные серые глаза хищно уставились в медово-карие, храбро глядящие на него в ответ. И Малфоя бесило отсутствие в них хотя бы малейшего намека на страх: он страстно хотел видеть панику на этом раздражающе миловидном личике, желание убежать, спрятаться, ведь в его воображении он выглядел угрожающе и даже пугающе. Поэтому, придвинувшись ещё ближе, так, чтобы губами замереть в паре сантиметров от маленького ушка девушки, Драко по-змеиному прошипел: - Ещё одно... слышишь, мразь?.. одно неосторожное слово, и я превращу твою жизнь в ад. Обещаю. Он не спешил отодвигаться. С наслаждением вслушивался в её прерывистое дыхание, воспринимая его как индикатор тревожности. А она не осмеливалась проронить ни звука. Прозвучал звонкий удар колокольчика, и незнакомец, ухмыляясь, всё так же неспешно отодвинулся, кинув на прощание высокомерный взгляд. Гермиона не сразу пришла в себя, ещё какое-то время смотря пустым взглядом на закрывшиеся дверцы кабинки. Безусловно, мерзавец затронул в ней самые тёмные уголки души, заставив испытать сдавливающую грудь ненависть, от которой она буквально задыхалась. Он не просто высокомерный сноб, думающий, что из-за толстого кошелька мир должен припасть к его ногам, - он гораздо хуже. В разы хуже. Вот только парень, мнящий из себя важную шишку, неверно трактовал её молчание, и ей это было даже на руку. Конечно, Гермиона не восприняла его всерьёз, и смешные попытки запугать показались ей смехотворными, но она разумна и лишний раз на неприятности не нарывается. Проблем в её нелёгкой жизни и без него хватает. Тем более, она понятия не имеет, что он за человек и на какие пакости способен.