— О, Гермиона, давно не виделись, — в свойственной для своей уникальной манеры говорить поприветствовала Полумна, в то время как заметно нервничающий Невилл трясущимися от переизбытка эмоций руками старался застегнуть пуговицы на её блузке. Он, в отличие от своей подружки, был краснее варёного рака, и полыхали у него не только щёки, но и уши.
— Да, давненько, — потерянно промямлила Гермиона. Она случайно скользнула взглядом по расстёгнутым штанам Долгопупса. Возле бедра висел длинный кончик ремня, а металлическая бляшка плотно вжалась в шлёвку джинсов. Зайди она минут на десять позже, то стала бы свидетелем совсем другой сцены.
— Опять свои шуры-муры развели, до дома не терпится? — проворчал Симус, подойдя к одному из стеллажей, откуда взял жёсткий диск. Он посмотрел на Грейнджер и ещё более сварливо добавил: — А ты долго собиралась стоять перед дверью? Нефиг давать этим зажиматься в каждом тёмном углу.
— Я не подслушивала!.. То есть не специально стояла перед дверью. Просто там кто-то…
Бессвязный поток мыслей Гермионы прервала Полумна, взявшая за руку Невилла и навострившая лыжи к выходу:
— Мы извиняемся за своё поведение, но не обещаем, что подобного не повторится.
После чего она с беззаботной улыбкой выпорхнула из помещения, оставив одиноких коллег в растерянном молчании.
***
Ковыряясь вилкой в пресном рисе, Гермиона сидела, уставившись в одну точку по центру стола. Все её мысли, как и прежде, были сконцентрированы лишь вокруг одной надменной, но, несомненно, притягательной личности, поэтому, когда к ней за стол подсела чья-то громоздкая фигура, промелькнувшая на задворках сознания блеклым пятном, она не смогла или, вернее, даже не попыталась отвлечь на него внимание. А знакомый голос, прозвучавший словно откуда-то издалека, воспринимался как фоновый шум, над которым совершенно не хотелось задумываться.
Аккуратно поставив металлический поднос на столешницу, Блейз сел напротив Гермионы. Сегодня он решил отобедать так называемой «домашней пастой» со свежими помидорами и аппетитно выглядящими полосками зажаренной говядины, а также нехитрым травяным салатом, украшенным семенами граната.
Только отойдя от кассы, он увидел знакомую спину с пышной копной вьющихся волос и тут же направился к нужному столику, вот только вместо всегда приветливой и мило улыбающейся Герми он увидел сурово смотрящую в стол и забавно хмурящуюся от тяжёлых размышлений Гермиону Джин Грейнджер.
— О чём так сильно призадумалась, прекрасная дева? — с лукавой улыбкой попытался привлечь к себе внимание Блейз.
Однако никакой реакции, как прежде, не последовало. Она, всё ещё сверля взглядом одну точку, механически шевелила кистью руки, рыхля и без того рассыпчатый рис металлической вилкой. Блейз задержался взглядом на паре морщинок, залёгших у неё между бровями, которые ему так и хотелось разгладить.
Осторожно, чтобы не спугнуть ненароком, Блейз протянул над столом руку, проводя кончиками пальцев чуть выше переносицы, и слегка надавил, лаская кожу.
Наконец Гермиона отреагировала, вскинув на него не то испуганный, не то удивлённый взгляд. В любом случае, Блейза не могло не обрадовать, что спустя долгие минуты молчаливой трапезы его таки заметили, поэтому он улыбнулся и тут же убрал руку.
— Блейз?.. Прости, я сегодня немного рассеянная. Хожу и сплю на ходу.
— А также хмуришься и о чём-то усердно думаешь, — добавил Блейз, после чего отправил в рот кусочек говядины. Он потянулся свободной рукой к высокому бокалу, из которого торчала палочка корицы, а рядом плавали долька апельсина и небольшая звёздочка бадьяна.
— Да, есть кое-что, что меня беспокоит последнее время, — нехотя призналась Гермиона и смущённо засмеялась. Её взгляд вдруг опустился к его бокалу, и она, словно пытаясь перевести тему разговора в иное русло, преувеличенно заинтересованно спросила: — А это что за напиток? Так необычно и аппетитно выглядит.
— Ты глинтвейн никогда не пила? На основе красного сухого вина — он весьма не плох, но это безалкогольный вариант на виноградном соке. Честно говоря, я уже жалею, что кофе не взял.
— Всё так плохо? — посмеиваясь, поинтересовалась она.
— Просто мрак, — сыронизировал Блейз и отхлебнул-таки ещё гадкого пойла, отчего чуть поморщился и, не сдержавшись, обаятельно улыбнулся. — Сегодня после работы у тебя есть планы на вечер?.. Хочу тебя на свидание пригласить.
— Ах да, точно. В прошлый раз у нас сорвался поход в кинотеатр из-за кое-кого, — Гермионе было неловко поднимать эту тему. В последнее время она практически и не вспоминала о Блейзе в ключе своего потенциального молодого человека. Ей с самого начала их странной взаимной симпатии частенько бывало не по себе, а сейчас, когда её голову забивали совсем другие заботы, Блейз и вовсе воспринимался ею только как близкий приятель с работы, хороший человек и друг детства Малфоя. — «Как-то это неправильно — морочить ему голову. Думаю, сегодня с ним стоит объясниться. Хотя я сама ещё ничего не понимаю… что и к кому чувствую…»
— Я закажу на дом еды для Драко, — почувствовав отстранённость Гермионы, предложил Забини. И тут же снова увидел этот полуиспуганный-полуудивлённый взгляд, стоило ей услышать имя Малфоя. И от этого незначительного намёка его грудь сдавило, точно невидимый мучитель ногой упёрся.
— Тогда я спокойна.
Хоть она и улыбалась, но это была такая натянутая улыбка: как у человека, который боится, что кто-то заглянет ему в душу в самый неподходящий момент. В такие мгновения он ненавидел себя за свою излишнюю проницательность.
— Позвони мне, как освободишься, — негромко произнёс Блейз. Он встал из-за стола и, прихватив свой поднос, направился сначала к окошку со сдачей грязной посуды, а затем и на выход из кафетерия.
***
Остаток дня прошёл в рабочей суете. Гермиона ещё несколько раз натыкалась то на Полумну, то на Невилла, всякий раз ощущая сильное чувство стыда, словно раз за разом её ловили, как последнюю извращенку, за подглядыванием в мужской сауне. Хоть она и пробовала извиняться, объяснять свою непричастность к этому случайному стечению обстоятельств, но легче ей совсем не становилось. Скорее наоборот, стоило только отойти от собеседника, и уже через пару минут накатывало осознание, какую нелепицу она несла, несомненно, лишь усугубляя своё положение.
В начале седьмого вечера основательно измученная душевными терзаниями Гермиона позвонила Блейзу, и уже через пятнадцать минут они встретились на парковке. Не вдаваясь в подробности, он усадил девушку в свою машину и только на полпути к собственному дому сообщил, куда её везёт. Разумеется, для неё эта новость стала неожиданным поворотом событий, так как настраивалась она на общественное место. Но всё же Гермиона отреагировала внешне спокойно, по крайней мере, ей казалось, что она смогла утаить пробравшегося в душу маленького червячка сомнения.
Смотря в окно на постепенно погружающийся в сумерки город, она вспоминала Малфоя. Думала о том, что, должно быть, он жутко голоден, и как будет недоволен, когда она вернётся поздно вечером, пусть даже и с угощениями. Что бы она ни сделала и как бы себя не повела — всё равно будет из вредности ворчать, говорить ей, какая она бесполезная слуга. Однако было в этих мыслях нечто такое, что грело её сердце.
***
Зайдя на кухню, Блейз остановился возле обеденного стола. Он предусмотрительно отодвинул один из стульев у стены и затем, посмотрев из-за плеча на Гермиону, мягко предложил:
— Присаживайся.
Она выглядела немного потерянной ещё с того момента, как они зашли в холл на первом этаже. Всё время молчала и блуждала задумчивым взглядом по роскошному интерьеру. Несомненно, вид одних только мраморных статуй возле классических кожаных диванчиков в деревянном каркасе на неё произвёл неизгладимое впечатление, вот только помимо какого-то изумления Блейз ощущал её отстранённость и даже нечто похожее на разочарование.