Тем не менее, для нашего обсуждения важно то, что рост Японии зависел не столько от экспорта, сколько от развития внутреннего рынка (в два раза меньшего, чем внутренний). Элеонора Хэдли отмечает, что, хотя экономика Японии в начале 60-х годов была примерно в три раза больше, чем в 1934-36 годах, доля экспорта в ВНП составляла лишь две трети от того, что было в середине 1930-х годов*. К концу 1960-х годов экспорт Японии составлял лишь 9,6 % ВНП, по сравнению, например, с 19,8 % в Канаде". С 1953 по 1972 год зависимость Японии от экспорта и импорта в процентах от ВНП в постоянных ценах была неизменно ниже, чем у Франции, Германии, Италии, Великобритании или европейских стран ОЭСР в целом. Японский экспорт составлял около 11,3 процента ВНП, а импорт - 10,2 процента, в то время как европейские показатели ОЭСР составляли 21,2 и 20,9 процента соответственно." Несомненно, Япония, как густонаселенная страна с дефицитом ресурсов, вынуждена экспортировать, чтобы оплачивать жизненно важный импорт, но внешние продажи не были главным фактором, определявшим ее экономическую активность во время высоких темпов роста.
В течение двадцати лет после 1955 года спрос на жилье возглавлял рост экономики Японии.
Спрос, конечно, существовал и до 1955 года, но с приходом к власти правительства Исибаси в декабре 1956 года и возвращением Икеды Ха-ято на пост министра финансов Исибаси и Икеда начали политику "позитивного финансирования". Под лозунгом "снижение налогов на сто миллиардов иен - это помощь на сто миллиардов иен", положенным в основу бюджета на 1957 финансовый год, Икеда открыл внутренний спрос так, как он никогда не был открыт раньше". Проблемы с платежным балансом замедлили положительный финансовый рост во время рецессии "до дна горшка" (ее впадина пришлась на июнь 1958 года), но экономика быстро отреагировала на дисциплину правительства и возродилась в период бума Ивато (июль 1958 - декабрь 1961 года), когда Икэда стал премьер-министром и запустил план удвоения доходов. Движущей силой экономики в этот и последующие периоды были частные корпоративные инвестиции, подпитываемые благоприятными ожиданиями на долгосрочную перспективу, которые были созданы правительством; это не были экспортные продажи.
Передача технологий - третья предполагаемая "бесплатная поездка" – в действительности они были бесплатными, но нет сомнений в том, что они имели решающее значение для японского экономического роста и что уплаченные за них цены были незначительными по сравнению с тем, сколько бы стоили такие технологии сегодня, если бы их можно было купить по любой цене. Япония импортировала практически все технологии для своих базовых и быстрорастущих отраслей, и большую часть этих технологий она импортировала из Соединенных Штатов. Но называть это перемещение патентных прав, технологий и ноу-хау через Тихий океан и из Европы "свободной поездкой" банально и неверно. На самом деле, в этом и заключалась суть дела.
Импорт технологий был одним из центральных компонентов послевоенной промышленной политики Японии, и поднимать эту тему - значит переводить разговор на МТИ и роль японского правительства. До либерализации капитала конца 1960-х и 1970-х годов ни одна технология не поступала в страну без одобрения M1TI; ни одно совместное предприятие не создавалось без тщательного контроля MITI и частых изменений условий; ни одно патентное право не покупалось без давления MITI на продавца с целью снижения роялти или внесения других изменений, полезных для японской промышленности в целом; и ни одна программа по внедрению иностранных технологий не утверждалась до тех пор, пока МИТИ и его различные консультативные комитеты не соглашались с тем, что время пришло и что соответствующую отрасль необходимо "взращивать" (ikii set).
С момента принятия Закона об иностранном капитале в 1950 году (он оставался в силе в течение последующих тридцати лет) правительство отвечало за передачу технологий. То, что оно делало и как оно делало, было не вопросом "бесплатной поездки", а чрезвычайно сложным процессом взаимодействия государственного и частного секторов, который стал известен как "промышленная политика". MITI - основное японское правительственное агентство, отвечающее за разработку и проведение промышленной политики.
Таким образом, я перехожу к последней школе, к которой отношу себя, - школе, подчеркивающей роль государства развития в экономическом чуде. Хотя вся остальная часть этой книги посвящена этой теме - и некоторым нечудесам, которые творит государство развития в своем стремлении к чуду, - необходимо сделать несколько дополнительных замечаний в качестве вступления. Что я имею в виду под государством развития? Это не такой уж сложный вопрос, но он всегда вызывает затруднения в англо-американских странах, где существование государства развития в любой форме, кроме коммунистической, в значительной степени было отвергнуто или проигнорировано в результате многолетних споров с марксистами-ленинцами. Японскую политэкономию можно точно отнести к немецкой исторической школе, которую иногда называют "экономическим национализмом", "гандефсполитикой" или неомеркантилизмом; но эта школа не совсем соответствует основному направлению экономической мысли в англоязычных странах. Таким образом, Япония всегда изучается как "вариант" чего-то иного, чем она сама, и поэтому необходимой прелюдией к любой дискуссии о государстве развития должно быть прояснение того, чем оно не является.