Но "Мурка" - это не просто так, это еще и разгадка самого главного Кота, ведь "Мурка" - это еще и кошка. Главная Кошка. "Эх Мурка, Маруся К..." - пронеслось в голове у Кости, но на последнем слове он осекся, не решаясь даже в мыслях до конца произнести эту сакральную фразу, потому что ему казалось, что тогда он может разгласить какую-то самую страшную и не доступную никому тайну, и суки, узнавшие тайну марусиного имени, набросятся на нее и растерзают. Однако это совпадение еще сильнее укрепило Костю в глубине и серьезности его неожиданного прозрения. И вдруг Костя испугался, его смущала трагическая концовка мистической песни. Но испуг длился недолго, в то же мгновение перед его мысленным взором предстала заключительная сцена конца мира, который должен был завершить все тысячелетия истории человечества.
В просторном залитом светом огромных хрустальных люстр зале ресторана за накрытым белой скатертью столом сидела Маруся, одетая в черную кожаную куртку, а рядом с ней сидел здоровенный мужик в милицейской форме, это и была самая главная Сука - Антихрист. И вдруг дверь ресторана распахнулась, и на пороге появился Костя, Костя направился своей элегантной кошачьей походкой, ловко лавируя между столиками, прямо к Марусе. Казалось, что он уже не идет, а танцует, выделывая самые невероятные па, как Нижинский в "Послеполуденном отдыхе фавна", этот безумный танец был тайным оружием Кости, он должен был сокрушать сознание всех врагов Кости, сводить их с ума. У окна за столиком Костя заметил даму с вуалью, это была Катя, одновременно Катя была и Незнакомкой, которая каждый день приходила сюда, в этот ресторан, и "медленно пройдя меж пьяными...", садилась у окна. Вуаль позволяла Кате глядеть на божественный танец Кости и не ослепнуть.
Тем временем, Костя уже вплотную приблизился к столику, за которым сидела Маруся, вот он засовывает руку за пазуху и... достает оттуда небольшую коричневую маслину и протягивает ее Марусе. "Ты зашухерила всю нашу малину, и теперь "маслину" получай!" Вот в этом двойном значении слов и заключалась загадка мира, которую он, Костя, разгадал.
Нет, не напрасно он днями напролет изучал труды русских философов: Флоренского, Бердяева, Булгакова. Костя вспомнил, как на целые дни уходил в библиотеку и все читал, читал, читал, даже тогда, когда им с Марусей совсем нечего было есть. И Маруся тоже не напрасно жертвовала собой ради него. Теперь ключ от мира был у него в руках, в этой маслине. Все трансцендентное стало имманентным. На смену Царству Кесаря пришло Царство Духа. Свершилось - Красота спасла мир!.. "Так и кончается мир, так и кончается мир, только не криком..." - пронеслась в голове строчка из поэмы Элиота, -- "только не криком, а смехом!" -- торжествующе завершил ее Костя.
И действительно, Маруся, увидев "маслину", радостно рассмеялась, но рассмеялась не только она, рассмеялись все посетители ресторана, осталась грустной только сидящая у окна Незнакомка, она была обречена на вечную печаль, как Агасфер в свое время был обречен на вечную жизнь. Но это еще не все, сидящий рядом с Марусей огромный плечистый милиционер, с красными погонами и в фуражке с красным околышем, сам сука - Антихрист, тоже вдруг расхохотался громким раскатистым добродушным смехом. Ба! Как же Костя его сразу не узнал, это же был дядя Степа, тот самый дядя Степа-милиционер, книжку про которого читала ему в детстве бабушка...
В детстве Костя долгое время жил у бабушки на Воронежской улице, неподалеку от Лиговского проспекта и Обводного канала. Они жили в огромной коммунальной квартире, где было еще не меньше двадцати семей, на первом этаже, в доме, в котором раньше, до революции, располагалась конюшня. Среди соседей Кости были люди самые разные, был даже один бывший власовец, дядя Женя, который уже отсидел свое и работал водителем самосвала. Власовец дядя Женя часто брал маленького Костю с собой кататься на машине, Костя хорошо запомнил его лицо. И вот это лицо благородного предателя и было теперь у дяди Степы, за внешней суровостью которого явственно проступала какая-то скрытая, лукавая доброта.
От сознания того, что он понял самое главное, Костю охватило ощущение счастья, и он с размаху плюхнулся на диван, громко замяукал, а потом заорал:
-- Ну все, бля, суки, конец света! Конец света, бля!
Все в ужасе уставились на него, а потом Костя заметил, что за столом никого не осталось. Гости перешли на кухню, и оттуда явственно доносился какой-то шепот. Потом Костя услышал, что гости расходятся. "Собираются на Дон", -- подумал Костя. Он тоже встал и многозначительно сказал Кате, что ему тоже пора. Костя считал, что никаких лишних слов не нужно, все и так все понимают.