— Ну в этом, как его… их высокоблагородие говорили…
— Беурме?
— Ага, в ей.
— Угу, а текинцы типа не знают, что нас туда хрен несет?
— Может, и знают, а только что они сделают?
— Поживем — увидим, — пожал плечами Будищев и, усмехнувшись, добавил: — Хорошо еще, что тебя в Бирму потянуло, а не в Таиланд.
— А чего там в этом самом Таланде? — на свою беду поинтересовался простодушный Шматов.
Будищев в ответ мстительно улыбнулся и, наклонившись к уху товарища, начал что-то ему нашептывать. По мере того как он говорил, глаза у бедного парня делались все шире и шире, а нижняя челюсть отвисала все ниже и ниже.
— Как это девки с ентим самым… — потрясенно пробормотал он. — Граф, скажи, ты ить всю эту неподобь придумал, а? Ну не могёт такого быть…
Дмитрий же только пожал плечами, дескать, за что купил, за то и продаю, и продолжал как ни в чем не бывало шагать, посмеиваясь втихомолку над приятелем.
Надо сказать, что Федька был далеко не единственным, кто не сберег воду. Жара, духота и всепроникающая пыль сделали свое черное дело, и к полудню баклаги были пусты практически у всего отряда. Офицеры, судя по всему, тоже считали, что скоро будет возможность пополнить запасы и на свою беду не обращали на это внимания. Расплата за эту оплошность не заставила себя ждать. Прискакавший от Скобелева нарочный принес страшную в пустыне весть.
— Нет воды!
— Как?!!
— Текинцы отвели источники в пески!
— Зашибись, — резюмировал Будищев и, обернувшись к Нечипоренко, отрывисто приказал: — Ко всем бакам, бурдюкам и прочим емкостям приставить часовых! Хоть одна капля мимо пулеметов просочится, шкуру спущу!!!
— Есть.
— Как же теперь? — с тревогой спросил Шматов. — Ить пропадем!
— Каком кверху, — отрезал кондуктор, а немного погодя почти одобрительно добавил: — Грамотно воюют, сукины дети!
Дальнейший путь они проделали практически в полной тишине. Слышно было лишь тяжелую поступь солдат и лошадей да скрип колес.
— Глянь-ка, вашбродь, никак деревня? — подал голос кто-то из ездовых, завидев вдалеке невысокие глинобитные стенки строений.
— Походу, это аул Арчман, — заметил Дмитрий, встревоженно оглядываясь по сторонам.
— Вот и славно, — обрадовался Федор. — Стало быть, там вода есть.
— Если халатники никакой другой каверзы не удумали.
— Какой?
— Скоро узнаем.
Вдалеке послышались несколько выстрелов, а затем нестройный залп. Немного позже они узнали, что казаки застали в ауле небольшую партию текинцев, разбежавшуюся при первых же выстрелах. А пока солдаты прибавили шаг, взяв винтовки на изготовку. На околице аула их встретил сам Скобелев в окружении свиты и конвоя.
— Веселей, мо́лодцы. Отдых близко!
По идее, слова генерала следовало встретить радостными криками «ура», но из пересохших глоток не могло вырваться ничего, кроме глухого сипения. Однако Белый генерал не стал пенять измученным подчиненным за подобное невнимание, а, дав шенкеля своему белоснежному жеребцу, ускакал. Следом за ним унеслись его приближенные, оставив измученных жарой и долгим переходом солдат и казаков.
Увы, для отдыха времени не было. Ретировавшийся после недолгой перестрелки противник мог вернуться в любую минуту с подкреплением и смять оторвавшийся от главных сил крохотный отряд русских. Но если пехотинцев просто развели по дворам, наказав следить за окрестностями и в случае опасности обороняться, то артиллеристам и морякам пришлось готовить позиции: пробивать в глинобитных стенах амбразуры для пушек и пулеметов; разгружать снаряды и патроны, чтобы в случае нужды иметь их под рукой.
Рубить засохшую глину линнеманновскими лопатами[10] для утомленных людей оказалось не самым простым делом, но Шеман с Майером были непреклонны, а что касается Будищева, то он счел, что, помимо основных позиций, необходимы еще и запасные, увеличив таким образом фронт работ как минимум вдвое.
— Что тут у вас, господа? — поинтересовался только что подошедший командир четвертой легкой батареи капитан Полковников.
Петр Васильевич Полковников, несмотря на молодость, был весьма опытным и грамотным офицером. Когда его командира — полковника Вержбицкого назначили начальствовать всей артиллерией в Закаспийском крае, он принял вместо него четвертую батарею. Под его руководством была принята новая материальная часть — современные стальные дальнобойные пушки, вместо прежних медных. Более того, несмотря на неполный комплект личного состава, новая техника была в кратчайший срок освоена солдатами и офицерами.
10