Митридат профессионально занимался токсикологическими экспериментами еще мальчиком: его подгонял страх быть отравленным. Но теперь это действительно превратилось в вопрос жизни и смерти. Если верить Юстину, когда попытки покушений на его жизнь «провалились, поскольку мальчик был сильнее и ловчее, то его стали пытаться истребить ядом». Он поспешно начал исследовать pharmaka, проверяя их тайно на других людях — и на самом себе. В качестве образца юный Митридат мог избрать мифическую колдунью Медею, но мог он думать и о «панацее» своего деда, о неправильно понятых токсикологических изысканиях Аттала в Пергаме и об отважных — почти роковых — научных экспериментах Александра в Вавилонии и Индии с сырой нефтью и мощными зельями. Александр прописывал лекарства и противоядия как своим друзьям, так и самому себе. Например, в Индии люди Александра умирали страшной смертью, получив раны от мечей, смазанных змеиным ядом. Александр мечтал о целебном растении, которое могло бы спасти воинов, и консультировался с индийскими врачами по поводу противоядий от змеиных укусов. Однажды случилось и так, что Александр оказался достаточно смелым, чтобы выпить кувшин лекарства, от которого потерял сознание и чуть не умер. Теперь и Митридат должен предпринять смелые шаги и найти совершенную формулу, чтобы нейтрализовать все яды[122].
Токсичные природные ресурсы в изобилии встречаются в области Черного моря. Скифские кочевники смачивали свои стрелы в сложной смеси из яда гадюк и других вредоносных веществ, а их шаманы были специалистами по противоядиям, основанным на ядах. В отдаленных озерах Армении скрывалась ядовитая рыба; своими ядами мог похвалиться и Понт. Дикий мед, который пчелы получали из нектара ядовитых рододендронов и олеандра (которых там много на побережье), мог убить человека. Даже мясо понтийских уток было ядовитым. Утки поедали чемерицу и другие вредные растения, а у пчел был странный иммунитет к ядам. Может быть, именно эти таинственные природные явления и вдохновили Митридата на поиск способов уберечь себя от яда?[123]
В Понте добывали страшные и редкие минералы. Синопа была центром переработки и экспорта синопской «красной земли», реальгара, аурипигмента и других сверкающих темнокрасных и желтых кристаллов, которые были окружены магическими и зловещими преданиями. Известные под множеством разных названий, эти минералы встречаются вместе с ртутью, свинцом, серой, железной рудой, кобальтом, никелем и золотом. Рудники источали настолько вредные пары, что, как говорили, работали там только рабы, которых приговорили к смерти за страшные преступления. Одной из самых печально известных шахт был Сандаракаургион-Даг (гора Реальгар), которую описывает географ Страбон. На реке Галис близ Пимолисы отряд из двух сотен рабов трудился, выдалбливая изнутри всю гору. Страбон говорит, что рудники на горе Реальгар в конце концов были заброшены, как неприбыльные, поскольку было слишком дорого все время заменять рабов — они постоянно умирали от токсичных паров[124].
Различные древние термины для групп связанных между собой веществ сейчас трудно проанализировать и идентифицировать. Киноварь, зинджифра, вермильон, синопская красная земля, «рубиновая сера», синопская охра, синопия, аурипигмент, охра, сандарак, сандик, свинцовый глет, зарних, мышьяк, «арсеник», «археник», зирнихи, синдура, миний, «армянский пурпур», реальгар, драконова кровь… Все это — древние названия множества форм токсичных минералов, которые содержали ртуть, серу и/или мышьяк. Синопскую красную землю использовали для водоотталкивающей пропитки кораблей; многие из этих дорогих веществ использовали как блестящие краски, лаки и краски для тканей; они также играли важную роль в алхимии и медицине[125].
Но Митридат исследовал и их более зловещие свойства. Мышьяк (название arsenicum происходит от арабского слова zarnikh, «желтый аурипигмент», по-арабски al-zarnikhi) был смертельным ядом без вкуса и запаха, который нельзя было различить в пище или еде, — идеальный токсин для убийства. Яд, который кто-то подложил в мясо или вино отцу Митридата, скорее всего был чистым мышьяком, который производился путем разогревания реальгара (тоже арабское слово — rliaj al ghar, «рудничный порошок») — сульфат красного мышьяка.
Митридат обнаружил любопытное явление. Принимая ежедневно микроскопические дозы мышьяка, он понял, что человек может развить иммунитет к большим дозам, которые в противном случае оказались бы для него смертельны. Возможно, он приобрел иммунитет к мышьяку уже в раннем возрасте, поскольку, как говорит Юстин, заговорщикам во дворце не удалось отравить его, когда он еще был мальчиком. Митридат предпринимал и другие меры предосторожности, как, например, те, на которые намекал римский сатирик Ювенал:
122
Юстин XXXVII. 2. 4–6;
123
Mayor 2009, 145–148; Ксенофонт. Анабазис. IV. 8; Lee 2007, 29–30, 229–230. Утки, перепелки и козы с удовольствием едят токсичную чемерицу: Лукреций, 4. Ядовитая рыба:
125
Токсичные минералы: Плиний XXXIII. 31. 98; XXXIII. 32. 99–100; XXXIII. 36–41; XXXV. 13–15; XXXIV. 55–56. 178;