95. Устроив все таким образом, Помпей поставил начальниками в Иберии и у Геркулесовых столбов Тиберия Нерона и Манлия Торквата, над побережьем Лигурийского и Кельтского моря — Марка Помпония, в Ливии, Сардинии, Корсике и по соседним островам — Лентула Марцеллина и Публия Атилия, для самой Италии — Луция Геллия и Гнея Лентула. Сицилию и Ионийское море охраняли ему Плоций Вар и Теренций Варрон до Акарнании; Пелопоннес и Аттику, Эвбею, Фессалию, Македонию и Беотию — Люций Сизенна, острова и все Эгейское море и прилегающую к нему часть Геллеспонта — Луций Лоллий; Вифинию, Фракию, Пропонтиду и устье Понта — Публий Пизон; Ликию, Памфилию, Кипр и Финикию — Метелл Непот. Так были распределены им предводители, с приказом нападать и защищаться, охранять назначенные места и перенимать бегущих от других полководцев, преследуя их, чтобы они не уходили далеко, не плавали вперед и назад и не затянули бы дела. Сам он объезжал их всех. Осмотрев сначала флотилии в западном направлении в течение сорока дней, он вернулся в Рим. Оттуда он вернулся в Брундизий и, отправившись из Брундизия, в такой же промежуток времени объехал весь восток, поразив всех быстротой плавания и огромностью приготовления. Его слава вызвала такой страх, что морские разбойники, надеявшиеся раньше напасть на него или во всяком случае показать ему, что дело с ними не так-то легко, испугались и ушли из тех городов, которые они осаждали, и бежали в привычные им скалы и бухты. Помпею удалось тотчас же без боя очистить море, а разбойников повсюду постепенно его полководцы захватили в плен.
96. Сам он двинулся в Киликию с войском различных родов оружия и со многими военными машинами, в ожидании, что ему придется применять различные виды битвы и осады при их стоящих на отвесных скалах укреплениях. Но ничего этого не понадобилось: его слава и его приготовления привели в ужас морских разбойников; надеясь, что если они сдадутся без боя, то встретят с его стороны больше милосердия, первыми сдались жители Крага и Антикрага, двух самых больших укреплений, следом за ними горные киликийцы, и затем все подряд стали сдаваться, одновременно сдавая много оружия, отчасти готового, отчасти еще ковавшегося; сдали они и корабли — одни еще в стройке, другие уже спущенные, всю медь и железо, собранные с этою целью, разного рода лес, паруса и канаты, большое количество пленных, которых они держали в цепях: одних — в ожидании выкупа, других — для работы у себя. Из всей этой добычи Помпей лес сжег, корабли увел с собою, пленных отпустил на родину, и многие из них нашли себе там воздвигнутые кенотафы, как над покойниками. Тех же пиратов, которые, казалось, главным образом, не из-за злонравия, но вследствие вызванного войной недостатка средств жизни пошли на такое занятие, он поселил в Малле, Адане и Эпифании, а также и по другим городкам этой Суровой Киликии, которые остались без населения или с редким населением. А некоторых из них он послал в Димы в Ахайе.
Так в несколько коротких дней Помпею удалось окончить войну с пиратами, о которой думали, что она будет очень трудной. Кораблей, захваченных силой, он взял 71, сданных ими самими — 306, а городов, укреплений и других пристаней — 120. Разбойников же в битвах было убито и захвачено до десяти тысяч.
97. Когда эта операция была закончена так быстро и сверх всякого ожидания, римляне, безмерно превознося Помпея, когда он был еще в Киликии, выбрали его начальником для войны с Митридатом с теми же полномочиями, чтобы он, будучи неограниченным начальником, мог воевать и заключать мир, где хочет, и кого хочет делать друзьями римского народа или считать врагами. Они дали ему право распоряжаться всем войском, которое находится вне пределов Италии. Никогда еще никому ничего подобного раньше не было дано. Может быть, за это его и называют Великим. Ведь и прежними полководцами война с Митридатом не раз уже была окончена.